Рождение и смерть легенды

Тем, кто не променял силу разума
на холод оружейной стали, посвящается...

ЛЕГЕНДА О ПСИОНИКАХ.

Издавна, испокон веков люди пытались объяснить то, что понять и осознать до конца было невозможно.
Оказываясь в тупике, не в силах самостоятельно решить чарующую своей непреступностью загадку, они
пытались дать своё собственное объяснение тем или иным таинственным событиям и явлениям. Знания
эти передавались из поколения в поколение, из уст в уста, обрастая при этом всё новыми, зачастую
вымышленными подробностями.
Так рождались легенды. Так появилась и она. Легенда о древнем человеческом роде, способном силой
мысли извлечь энергию из любой материи, любого вещества, и направив её в нужную сторону, управлять
теми или иными предметами нашего мира, изменяя их свойства и снова обращая в энергию. Так появилась
легенда о псиониках.
О великих и загадочных магах и чародеях, державшихся в тени со дня рассвета первой человеческой
цивилизации и вышедшим на свет после великой катастрофы, до неузнаваемости изменившей некогда
привычный для нас мир. Никто уже не скажет, почему они появились среди нас, но на другом конце света
лежали земли, где псионики жили среди обычных людей, воевали, любили, заводили семьи.
Да, о них ходили неслыханные легенды! Будто каждый из них простым усилием мысли мог сделать себя
сверхсильным и неуязвимым, сделать таковым простого человека, вылечить его от ран и любых болезней,
или же убить! Будто каждый из них лёгким движением руки мог взметнуть вверх гигантский столб огня,
превращающего в прах всё живое и достающего до небес, или же стереть в порошок скалу, мешающую
пройти! Да много ещё чего...
В наших краях псиоников никто никогда не встречал, поэтому по вечерам, сидя с открытыми от удивления
ртами у большого общего костра и затаив дыхание, мы подолгу слушали, как глава клана, мудрый и много
повидавший в своей жизни человек, ведёт о них свой рассказ. Он был далеко не молод, но едва разговор
заходил о псиониках, его глаза начинали гореть так ярко, руки его мелькали так быстро, исполняя
взволнованные жесты, коими он сопровождал свой рассказ, что у нас не оставалось ни тени сомнений -
они существуют!
Но они были так далеко от нас... А ведь я даже не допускал мысли, что когда-нибудь увижу хотя бы
одного из них. Но всё в этой жизни рано или поздно случается впервые...

ПРИБЛУДА.

Здоровенный и неповоротливый, как скала, по едва заметной для глаз грунтовой дороге пустыни
тяжёлой поступью шагал мужчина средних лет. За спиной его гордо возвышалась ноша - рюкзаз,
чуть ли не вдвое превосходивший по объёму своего носителя. Под тяжестью груза, помещённого
в него, толстые кожанные ремни, туго опоясывающие мощный торс мужчины, звучно поскрипывали,
натирая и без того уставшие плечи. На груди его висела тяжёлая металлическая бронепластина
тёмного матового цвета. Около десятка пластин чуть меньшего размера были закреплены ещё в
нескольких местах. Следом за ним неуклюже топали ещё три таких же здоровяка с рюкзаками и в
броне.
Спереди, по бокам и сзади молча шли люди с оружием. Их одежда была более удобна для ходьбы,
но не менее защищена, чем у первых, благодаря вшитой в неё более лёгкой и прочной защите.
Напряжённо всматриваясь вдаль, каждый из них следил за малейшим движением на горизонте во
вверенном ему секторе.
Ближе к концу каравана, утомлённые и измученные нещадно палящим солнцем, лениво плелись
несколько юнцов, испуганно озирающихся по сторонам и всё время с вожделением, плавно
переходящим в безумие, поглядывающих на фляги с водой, горловины которых слегка выступали
над рюкзаками "грузовиков".
Среди юных "войнов" находился и я. Устало шагая вслед за остальными, я с безразличием смотрел
вдаль, отслеживая каждое движение песков пустыни, подгоняемых раскалённым ветром. В руках я
с гордостью нёс впервые доверенный мне JackHammer: серъёзная "пушка" для того, кто ещё и в
боях толком поучаствовать не успел. Но мне доверяли, да и на тренировках среди молодых мои
результаты всегда были лучшими.
Кто я? И откуда взялся? Да я и сам не знаю... Год назад меня, полуживого, израненного и
обезвоженного, нашли в пустыне. Я был в беспамятстве и всё время нёс какой-то бред. Меня
выходили и приютили. С тех пор эти люди стали моей семьёй - ближе не было никого! Память
так и не вернулась ко мне: единственное, что я смог вспомнить - это своё имя. Мельхеор.
Самое прекрасное из имён - так по крайней мере мне тогда казалось! Один несознательный
товарищ как-то сгоряча назвал меня "приблудой" - с тех пор это прозвище прочно закрепилось
за мной...
- Эй, Приблуда, долго ты ещё будешь пялиться себе под ноги?! Не отставай! Разве не видишь,
здесь небезопасно! - я вздрогнул от неожиданности.
Голос принадлежал Оливеру, рослому усатому мужчине лет сорока. Это был серъёзный и весьма
уважаемый в клане человек. Прошедший не одну войну и знавший назубок всю местность в округе,
он осел в нашем клане лет десять назад и сразу стал незаменим как хороший воин и проводник.
Несмотря на постоянно придирчивое отношение ко мне, я относился с особой симпатией к этому
человеку, и вообще: он был мне, как отец. По крайней мере он научил меня почти всему, что я
знал.
- Да что ты всё возишься с ним, как с младенцем?! Пусть парень сам свои шишки набивает...
попадёт в передрягу - тогда поймёт, что к чему!
Все повернулись к говорившему по прозвищу Ночной Пёс. Тот в свою очередь, закончив фразу,
смачно плюнул на землю. Он всегда так делал, когда больше нечего было добавить. Вообще-то
у него было имя: у всех были имена, но некоторые из нас "умудрились" заслужить прозвища.
Не без этого.
Ночным Псом в нашем клане его прозвали за то, что он частенько поздними вечерами любил в
одиночку отправляться в пустыню и до утра отстреливать там собак динго, коих бесчисленное
множество бродило вокруг нашего поселения. Видимо их предсмертный истошный визг приводил
его в дикий восторг, заставляя забывать о том, что он подвергает себя напрасному риску. За
что ему неоднократно "влетало" от старейшин нашего клана.
Были у него и другие причуды: например он очень любил наводить лоск на своё оружие. Он мог
часами полировать свой М60 до блеска. И в ясную солнечную погоду ствол его оружия сиял так,
что привлекал всё живое в радиусе полутора миль. За что ему также неоднократно "перепадало"
от старейшин.
Несмотря на это, Пса очень уважали за его умение драться, всё-таки один из самых лучших и
бесстрашных войнов клана...
Но судя по всему и Ночному Псу сейчас было не по себе, поскольку вечно сияющий ствол его
М60 был аккуратно обмотан тёмной, неизвестно где раздобытой, тканью.
- Оливер, Пёс, нельзя ли немного потише?! Ваши голоса гремят на всю округу! Так и до беды
недолго... - теперь весь караван обратил свой взор в противоположную сторону.
Бэйзел, высокий и сухопарый мужчина в возрасте, одетый в прочную добротную броню, смотрел
на нас с укоризной. Указательный палец его правой руки нервно подёргивался, лёжа на курке
потрёпанного, но всё ещё готового дать мощный отпор любому, кто посигнёт на жизнь владельца,
Barret'а. Его густые седые волосы, стоящие торчком, не движимые даже сильным ветром, отливали
на солнце, словно хитиновый покров диковинного зверя.
Бэйзел считался лучшим войном в нашем клане и вот уже несколько лет водил караваны с грузом
по пустыне. Когда-то в далёком прошлом, будучи наёмником, он вдоволь насмотрелся на боль и
страдания людей, принимая участие в кровавых войнах... Но прошлое осталось позади и теперь
он хотел только одного - мирной жизни. И за жизнь эту приходилось отчаянно бороться, ибо
настали такие времена, когда мирное существование могли позволить себе только очень сильные
и богатые кланы...
Разговоры прекратились, Оливер с Псом тут-же умолкли, послушно опустив головы. Да и вообще,
любые словесные перепалки во время похода были у нас в диковинку. Как правило люди в караване
на протяжении всего пути оставались немногословными. Глядя на них со стороны, трудно было
представить себе, что все они, такие серьёзные и сосредоточенные, по возвращении домой могли
часами без устали болтать друг с другом, устраивать веселье ночи напролёт за общим праздничным
столом и гоготать от смеха так, что стены тряслись.
Но сейчас была совсем иная ситуация. Ведь для того, чтобы отпраздновать своё возвращение
домой, необходимо было доставить товар на рынок Вюстберга - самого ближайшего от нас города,
расположенного в нескольких днях пути к северу от нашего поселения, а на вырученные от продажи
деньги приобрести необходимые для клана вещи и донести их обратно.
Итак, караван двигался на север...

КОРСАРЫ.

Как и в реальной жизни, в любом вымысле присутствует добро и зло, положительные и отрицательные
персонажи. О вторых, к сожалению, тоже слагают легенды.
Но если в первом случае фантазии вызваны любопытством, восхищением и стремлением понять, что же
скрывается за этой удивительной тайной, то во втором причиной становятся страх, ненависть и
неспособность защититься от вседозволенности злодея. Не в силах совладать со злом, слабые духом
люди слагают легенды о его лихой и непобедимой силе, дабы оправдать свою беспомощность, и без
устали воспевают его, надеясь на то, что зло, сметая всё на своём пути, пройдёт мимо, не затронув
их спокойного, мирного существования...
Так появилась легенда о корсарах. О бесстрашных и "безбашенных" войнах, жестоких и беспощадных
убийцах. О грабителях и пиратах нового времени.
Много-много лет назад, гонимые злостью и обидами, алчностью и ненавистью, эти люди стали бродить
по свету. Преступники и несправедливо осужденные, изгнанники и прокажённые - они стали сбиватся в
группы, чтобы хоть как-то выжить в этом мире...
И у них получилось. Да ещё как! Теперь уже их врагам приходилось выживать в жесточайшей схватке с
пиратами. А врагами для них стали мы все, без исключения. Пираты стали распространятся по земле,
расползаясь, будто сорная трава, словно радиация вокруг старых гигантских воронок, оставленных
когда-то ядерными ракетами. Они грабили и убивали, уводили с собой женщин и детей, и не было более
никому пощады от них...
Многие из них так и остались жалкими кучками "отбросов", время от времени выползавших из своих
берлог на промысел, другие же напротив, сплотились в отлично организованные отряды с жесточайшей
дисциплиной и мощным вооружением.
Немногочисленная группа последних около полугода назад осела и в наших краях, прочно "пустив корни"
в южные земли неподалёку от торговых путей. Но мы не принадлежали к тем кланам, что слагают легенды
о корсарах. Тем не менее с недавних пор водить караваны с грузом стало небезопасно. И сейчас был
как раз такой случай...

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ ЛЕГЕНДЫ.

Позади остались пять дней пути, предстояло пройти ещё столько-же. Последний привал был чуть
больше суток назад, и оттого мы все, измотанные зноем, экономией воды, пищи и отсутствием
полноценного сна, с нетерпением ожидали следующего привала, то и дело с надеждой поглядывая
на Бэйзела. Но тот был непреклонен, потому как не раз бывал в этих краях и очень хорошо знал,
как порой обманчива и опасна бывает середина пути. Первым не выдержал Нортом...
- Бэйзел, давай сделаем привал! Не могу больше!
Все с сочувствием посмотрели на беднягу.
Нортома, идущего среди "грузовиков" первым, природа наделила недюженной физической силой и
выносливостью, да и сам он был скале подобен! Этот двухметровый широкоплечий здоровяк был
способен переносить тяжести, в несколько раз превышающие его собственный вес, причём на очень
большие расстояния. Таких людей всегда ценили на вес золота. И очень оберегали, ибо при
нападениях на караваны ввиду своих немалых размеров и неповоротливости они становились самой
лёгкой и доступной мишенью. Нортом был способен сложить нас всех в рюкзак и унести хоть на
край света.
Но в данный момент его ноша была несоизмеримо больше. В рюкзаке, самом увесистом из всех
остальных, покоились редкие и очень тяжёлые минералы, которые наш клан на протяжении многих
месяцев находил и собирал в ущельях скал, расположенных к западу от нашего поселения.
- Нортом, родной, потерпи ещё немного! - умоляющим голосом сказал Бэйзел. - Нам нельзя здесь
останавливаться...
И Нортом терпел. Он отлично понимал, что командир прав, что в этих глухих и безлюдных местах
любой остановившийся на отдых караван мгновенно станет лакомой добычей для разного рода "шакалов",
коих в этих краях бродило едва ли не больше, чем собак динго.

Спустя два часа картина начала меняться: тёмно-оранжевые пески, которые уже успели изрядно
утомить наши глаза, постепенно исчезли, уступив место редкоЙ зелёной растительности. Ещё
через какое-то время трава стала гуще, начали попадаться небольшие деревья, а широкую и
прямую, как стрела, грунтовую дорогу сменила узкая, извилистая тропа. Сразу стало легче
дышать. Через час тропа ушла вверх по пологому, но очень протяжённому склону холма, преодолев
который, мы обнаружили такой-же продолжительный спуск.
Внизу на равнине, прямо на нашем пути, лежало несколько десятков небольших, примерно в
половину человеческого роста, валунов. Они были "раскиданы" на небольшой территории, причём
довольно кучно. Будто бы ребёнок-великан, забавляясь камушками, потряс их в своей руке и,
словно игральные кости, выбросил перед собой. Тропа неминуемо петляла между ними.
- Всё, не могу больше... - едва переводя дыхание, прохрипел бедняга Нортом. - Командир, ну
хотя бы здесь мы можем остановиться?!
- А ведь и вправду, сделаем привал среди валунов! Случись что - лучшего места для обороны
не найти, - заметил Алексор, один из шедших впереди бойцов.
Бэйзел остановился и поднял вверх руку. Повинуясь его жесту, караван замер на месте.
- Да, ты прав, - обратился он к Алексору, - Отличное место для обороны... впрочем, - добавил
он, - Как и для нападения...
Его обеспокоенный взгляд был направлен куда-то на восток. Следуя взгляду командира, мы
повернули головы. Справа от нас, на расстоянии примерно двухсот метров, параллельно тропе
располагался невысокий, но довольно протяжённый холм.
- Думаешь, за тем холмом кто-то есть? - тихо спросил подошедший Оливер.
- Надеюсь, там нет никого! - ответил Бэйзел.
Подняв вверх кулак, он резко разжал пальцы, и караван, последовав жесту, рассредоточился
среди камней, держа наготове оружие. Достав из нагрудного кармана лёгкий и компактный
радар-детектор, Бэйзел принялся "прощупывать" местность, время от времени меняя режим поиска.
Но прибор ничего не показывал. Спустя несколько минут он облегчённо вздохнул и аккуратно
убрал прибор обратно в карман...
Бип! - внезапно нарушил мёртвую тишину писк радар-детектора...
Бип, би-и-ип! - мгновенно выхватив из нагрудного кармана радар-детектор, Бэйзел, вытянув руку,
направил его в сторону холма. Мы замерли...
Но прибор не издал больше ни звука. Лишь зеленоватая рябь предательски пробежала по его
монитору и тут-же исчезла. Люди стояли меж валунов, затаив дыхание.
Из-за холма, шатаясь и еле переставляя лапы, показался тощий и больной динго. Увидев нас,
собака в нерешительности остановилась, вильнув хвостом. С минуту разглядывая караван, динго
вдруг резко повернулся и неспешной походкой заковылял прочь. Прибор тут-же заверещал,
сопровождая несчастное животное постепенно удаляющейся от центра монитора жёлтовато-зелёной
мигающей точкой. Все вздохнули с облегчением.
- Ладно, чёрт с вами, привал! - сдался Бэйзел.
Обессиленный Нортом, не снимая рюкзак, сел на камень, опустив голову на колени. Трое других
носителей груза последовали примеру бедолаги, устало опустившись рядом с ним. Остальные же
занялись каждый своим делом. Кто-то, позабыв обо всём, предался сладкому сну, кто-то
осматривал и чистил оружие. Юные "войны" тут-же всей толпой накинулись на аллюминиевые фляги
и, выпучив глаза, жадно пили воду, расталкивая друг-друга.
В суете никто и не заметил, как Ночной Пёс, злобно ухмыльнувшись, сделал несколько шагов в
сторону ковылявшего от нас динго, ловя животное в прицел своего М60.
- Пёс... твою мать!!! - рявкнул Бэйзел.
Вздрогнув от испуга, горе-стрелок сконфуженно опустил пулемёт и, не поднимая глаз на Бэйзела,
побрёл обратно.
- Ну как дитё малое... честное слово!
Но "дитё", не обращая уже ни на кого внимания, разлеглось в траве, закинув ноги на тёплую,
ровную гладь валуна, и с умилением начищало до блеска свой М60.

В караване царило весёлое, приподнятое настроение. Несколько минут отдыха заставили забыть
о том, сколько пройдено и сколько ещё предстоит пройти. Оливер с Псом, закадычные друзья
в пол-голоса "травили" друг-другу анекдоты, закрывая руками лицо и беззвучно трясясь от
смеха. Даже Бэйзел улыбался, глядя на них! Йемен, один из юнцов, названный так родителями в
честь какого-то древнего города, рассказывал ровесникам байки про своих подруг, оставшихся
в поселении, отчего те глупо хихикали, пряча румяные от смущения лица. Вот ведь врёт и не
краснеет! Твёрдо уверенный в том, что придурка Йемена и всех остальных "молокососов", которые
потешались над его идиотскими шутками, нужно было оставить дома, я одиноко сидел в стороне.
Но совет старейшин клана за два дня до выхода группы решил, что все юноши, достигшие хотя бы
восемнадцати лет, должны идти вместе со старшими, чтобы на практике обучиться охранному
ремеслу. И сколько Бэйзел не доказывал им, что ещё слишком рано, что мы ещё слишком молоды
и неопытны, мнение большей части совета он так изменить и не смог. "Пускай хотя бы город
посмотрят", - был последний аргумент старейшин.
В конце концов, отдохнувший и посвежевший, я и сам начал улыбаться...
А караван тем временем разошёлся не на шутку - я впервые видел, чтобы войны так забавлялись!
Бэйзел, сидевший на краю камня и с серъёзным выражением лица чистивший свой Barret, вдруг,
широко оскалившись, сделал кувырок, оказавшись за деревом. Йемен, следуя странным выходкам
командира, вскрикнул, подпрыгнув высоко вверх, и описав в воздухе дугу, плашмя, с широко
раскрытыми глазами, упал на землю, изображая судя по всему подстреленного динго.
- Слушай, как у тебя натурально получается! - хотел было съязвить я...

Глупец... я даже не сразу понял, что случилось!!!

Вслед за нелепыми телодвижениями соклановцев со стороны холма, откуда появился динго, раздалось
несколько оглушительных залпов - одна из пуль просвистела над головой.
Свалившись от неожиданности с камня и чуть не выронив из рук JackHammer, я резко поднял голову
и увидел, как по склону быстро спускаются одетые в чёрную броню люди. Неся в руках тяжёлые
винтовки, они, сменяя друг-друга, опускались на колено, делая одиночные выстрелы, по мере
приближения всё чаще переходившие в очереди.

Не может быть!!! Корсары?! Здесь?! Откуда?? Острый комок подступил к горлу...

Их было человек сорок-пятьдесят, не меньше, и это при том, что наша группа насчитывала всего
лишь двадцать три стрелка, охраняющих груз.
Первыми от корсарских пуль пали тяжёлые и неповоротливые "грузовики". Вслед за ними, словно
подкошенные, один за другим падали юнцы, столпившиеся вокруг Йемена и никак не ожидавшие
нападения. Сам Йемен, широко распластав руки, неподвижно лежал на земле с пробитой навылет
головой. Ринувшийся навстречу корсарам Алексор, первым заметивший опасность и успевший ранить
одного из них, был насквозь изрешечен пулями и лежал теперь у ног нападавших.
Бэйзел широкими прыжками перемещался среди валунов, постоянно меняя огневую позицию.
- Всем назад! Рассредоточиться! - громко командовал он.
Ббах, ббах! - вторил хозяину верный Barret, и уже тело второго корсара, сражённое выпущенной
из него пулей, описав смертельное сальто, отлетело назад.
Следуя общей тактике, Оливер с Псом делали короткие перебежки между валунами, хаотично на
первый взгляд, но очень продуманно меняя направление движения. Псу повезло - всего с одной
очереди из своего М60 он уложил сразу трёх пиратов, подобравшихся слишком близко к нашему
огневому рубежу. Не отставал от него и Оливер: его Thunder Rifle CR9 с мощной оптикой
моментально выискивал слабые места в броне противника, посылая в точно намеченную цель
утяжелённую модернезированную пулю и за доли секунды досылая в ствол следующий патрон.
Всё это время, наблюдая за ходом боя, я делал отчаянные попытки привстать из-за своего камня
дабы нацелить своё оружие на врага, но все мои действия на корню пресекались шквальным огнём
с противоположной стороны.
- Сиди тихо, не высовывайся! Рано тебе ещё! - пробегавший мимо и ловко уворачивающийся от
пиратских пуль Оливер, схватил меня сзади за шиворот и с силой отбросил обратно за камень,
после чего тут-же пропал из вида.
Несмотря на внезапность нападения, корсары никак не ожидали такого яростного отпора. Понеся
первые серъёзные потери, они тут-же сменили тактику, замедлив своё наступление, и теперь уже
медленно обходили наши позиции с двух сторон. Двое из них, закинув на плечи тяжёлые RPG-7,
одновременно произвели залп по нашим флангам, пытаясь очевидно загнать нас в центр каменной
россыпи. Один за другим падали на землю мои соклановцы, наповал сражённые шквальным огнём
неприятеля.
Улучшив момент, я выскочил из-за камня и, почти не целясь, выстрелил в ближайшего ко мне
пирата. Пуля скользнула по крепкой броне корсарского наплечника, выбросив сноп искр, но даже
не пробила его. Ещё один выстрел - прямо в руку - и корсар выронил оружие, но пуля, выпущенная
из гладкоствольного JackHammer'а, не причинила ему сколь нибудь серъёзных повреждений. Едва
отстрелявшись, я тут-же нырнул обратно за камень. И вовремя!!! С десяток пуль пролетело над
моей головой, вырывая твёрдые, гранённые куски из валуна. Несколько острых осколков впились
мне в щёку, но я уже не обращал внимания ни на боль, ни на залитый кровью ворот моего жилета,
который намок и потяжелел, прилипая к шее.
В этот момент высокий и худой пират, следующий позади остальных, замахнулся своей длинной
ручищей и выбросил в нашу сторону блестящий металлический предмет продолговатой формы.
Несколько корсаров последовали его примеру. Описав в воздухе высокую дугу, предмет оглушительно
разорвался яркой-жёлтой, огненной вспышкой, не долетая нескольких метров до земли.
"Светошумовая граната", - только и успел сообразить я, но было слишком поздно...
Резкая боль в глазах помутила моё сознание. Ослеплённый и оглушённый взрывом, я рухнул на
землю, почти сразу-же потерявшись в пространстве. Глаза нестерпимо жгло и все попытки открыть
их приводили к тому, что боль только усиливалась. Взгляд окутала белая, мерцающая пелена.
Звуки стали едва различимы, выстрелы, приправленные лёгким металлическим оттенком, звучали
словно бы откуда-то издалека. Медленно приходя в себя, я закрыл уши ладонями.
Где-то рядом раздались ещё несколько взрывов, затем что-то ухнуло и взвыло. Выстрелы с нашей
стороны звучали всё реже...
Полностью очнувшись от шока, я обнаружил себя лежащим всё за тем-же валуном. Нащупав выпавшее
из рук оружие, я привстал на колени. Смутные, едва различимые силуэты маячили перед моим
взором, падали, затем снова поднимались и снова падали. Пелена почти сошла с глаз и лишь
лёгкая мерцающая рябь не давала как следует рассмотреть картинку.
Рядом со мной, покачнувшись, упала чья-то фигура - я присмотрелся...

Бэйзел...нет!!! Кто угодно, но только не он! Ну почему??!

Командир неподвижно лежал на спине метрах в двух от меня, бледное лицо его было обращено ко
мне. Barret, выпавший из слабеющих рук, находился теперь между нами на расстоянии вытянутой
от меня руки. Его неподвижный спокойный взгляд как будто бы говорил мне: "Возьми винтовку,
малыш, отомсти за меня!"
Я отлично знал устройство Barret'а, под присмотром Бэйзела я не раз самостоятельно разбирал,
чистил, смазывал и заново собирал винтовку. Я отлично знал, как ей пользоваться, но... только
в теории. Не имея соответствующей физической подготовки, не имея навыков владения тяжёлым
оружием, будучи без специально подготовленной брони, я отлично понимал - стоит сделать хотя
бы один выстрел из этого большого, модифицированного ствола, и отдача от приклада моментально
вывернет мне плечевой сустав, или хуже того - переломает всю грудную клетку! Но сдаваться
без боя я не собирался и теперь, отшвырнув в сторону бесполезный JackHammer, вытянув руку
под шквальный огонь противника, пытался дотянуться до оружия командира.
Но тщетно - корсары не оставляли мне никаких шансов. Одна из пуль скользнула по руке, вырвав
из моего налокотника целый лоскут бронированной ткани.
Выстрелы с нашей стороны прекратились...

И я вдруг понял, что остался один! Нет... Оливёр... Пёс...
- Нет!!! - что есть силы закричал я.

Я метался за камнем, словно загнанный зверь, выглядывая из-за валуна то тут, то там, но везде,
куда бы я не бросал свой взгляд, видел лишь тела убитых корсарами братьев.
Пираты подошли почти вплотную. Длинная тень одного из них, отбрасываемая заходящим солнцем,
уже угрожающе выглядывала из-за валуна. Осторожно вытянув голову, я как следует рассмотрел
нападавших.
Их тёмная матовая броня слегка искрилась в лучах вечернего света, в то-же время сливаясь
воедино с окружающим ландшафтом. Такие-же тёмные, полупрозрачные визоры их шлемов, радужно
переливались на солнце, словно масляные пятна на водной глади. Держа большей частью в своих
руках модифицированные Predator Gun CR5, они, беззвучно пробираясь среди мёртвых тел, не
оставляя никому шансов на спасение. Позади их группы остались лежать около десятка убитых
нами корсаров, ещё столько-же, раненые, пытались подняться с земли.
Вожак заметно выделялся среди "стаи". Крупный, выше всех на голову, он шёл по центру, изредка
подавая жестами какие-то сигналы. В руках его покоился невероятных размеров, от приклада до
окончания ствола весь усиленный вставками, Barret XM600.
Корсары подходили... Корсары окружали...

Внезапно что-то изменилось...
Я не мог понять, что... Ясное предзакатное небо вдруг стало пасмурно-свинцовым и как будто
потяжелело, давя сверху мне на плечи. Картинка перед глазами вдруг стала серой и унылой,
предметы поблекли, приобретая резкий, неприятный контраст. Воздух вокруг меня сгустился,
наотрез отказываясь поступать в лёгкие. Сильное оцепенение сковывало мои движения, а тело
налилось непосильной тяжестью. Словно кто-то таинственный и незримый, наделённый безграничной
силой, решил обнаружить своё присутствие.
Судя по всему, то-же самое почувствовали и корсары, потому как резко прекратив движение вперёд,
они в смятении и панике стали неуверенно собираться в кучу, хаотично водя стволами своих CR5
по сторонам и образовав нечто наподобие круга. Теперь стволы их орудий торчал во все
стороны, словно иголки свёрнутого в комок дикобраза.
В отличие от корсаров, я уже знал, откуда исходит опасность! Кто-то неведомый и страшный
приближался к нам со стороны возвышенности, с которой пол-часа назад спустился наш караван.
С каждой секундой я всё сильнее и сильнее ощущал Его присутствие.
Повернувшись, я облокотился спиной о камень, за которым сидел, и с широко раскрытымим глазами
уставился на тропу, которая обрывалась на вершине холма, круто уходя по ту сторону вниз.
Что бы не случилось - мне теперь уже всё-равно...
Неожиданно последовал резкий удар о землю, да такой, что пошатнувшийся позади меня валун,
толкнул меня в спину, оборвав ход моей мысли! Вслед за этим со стороны, где находились
корсары, раздался оглушительный рёв пламени. Позабыв об опасности, я, преодолевая тяжесть
в мышцах, высунул из-за камня голову, и увидел...
Высокий и слепящий, голубовато-жёлтый столб огня взметнулся высоко вверх, поднимая на добрый
десяток метров и закручивая в пылающем вихре пыль вперемешку с пеплом. Теряя свою силу, он
сузился, превратившись в тонкую вертикальную линию света, и тут-же исчез. На том месте, где
он возник, образовалась неглубокая выжженая дотла воронка, на дно которой , словно кусок
ветоши, упало испепелённое тело одного из корсаров, осыпаемое обломками его-же собственной
брони, секундой раньше с силой вырванных и выброшенных вверх огненной стихией. Остальные же
головорезы заметавшись из стороны в сторону, отступали назад.
Я с ужасом начал вспоминать, где же я слышал об этом явлении... Ах, да - пирокинез!!! Но
кто??
Резко обернувшись в другую сторону, я успел увидеть, как на вершине холма, прямо посреди
тропы, словно из неоткуда возникла огромная мужская фигура. Высокий и хорошо сложенный, за
два метра ростом, одетый в тёмно-синие доспехи, Он приближался гигантскими шагами. Время от
времени мужчина вскидывал высоко вверх руки, и тут-же новый вихрь пламени уносил в огненном
танце очередного корсара, разбрасывая вокруг него раскалённые добела ошмётки брони. Под
воздействием пирокинеза злодеи облетали, словно одуванчики, брошенные в костёр. С приближением
псионика огненные столбы становились всё выше и сильнее.
Жжжах! - и ещё один из пиратов, волчком закрутившись в воздухе и, осыпая пространство вокруг
себя исковерканными кусками металла, весь переломанный и обожжённый, упал на землю.
Я сидел за камнем, боясь пошевелиться. Будто сквозь туман я наблюдал за всем происходящим.
Всё было, как во сне, словно в замедленном действии. Псионик подобрался достаточно близко,
чтобы я смог его рассмотреть.
Его доспехи, окружённые едва заметными разрядами молний, казалось бы светились изнутри,
заряжая своего владельца энергией. Невероятно атлетичное телосложение придавало его движениям
силу и уверенность. Я не видел лица мага - оно было скрыто под устрашающим своим видом
псионическим шлемом, но, несмотря на это, наши взгляды пересеклись... Всего лишь на мгновение -
но этого вполне хватило для того, чтобы свинцовое небо прояснилось и отступило, перестав
давить всей своей тяжестью на плечи, а ощущение страха и безысходности сменилось на уверенность
и чувство защищённости.
Похоже, что ощущения корсаров так и не изменились, ибо они, отстреливаясь, в панике продолжали
отступать назад. Резко встряхнув головой, и тем самым как бы скинув с себя "оковы" оцепенения,
предводитель пиратов быстро осознав, что удача ускользает от него и взмахами рук начал подавать
своим собратьям какие-то сигналы, очевидно меняя тактику боя. И тут-же, словно сговорившись,
корсары бросились врассыпную, уворачиваясь от ярко-огненных вспышек.
Жжжах! - и один из них резко отскочил в сторону, круто изменив траекторию движения, едва
разминувшись с очередным огненным вихрем, поднявшим на десятки метров облако из камней и
пыли.
Жжжах, жжжах! - и снова мимо. Теперь пираты знали, как себя вести. Стараясь не подпустить
волшебника на расстояние, достаточное для наиболее точного и максимального пси-воздействия,
они все разом открыли по нему шквальный огонь очередями.
В этот момент колдун, предугадавая действия противника, резко замер на месте и, взмахнув
рукой, выбросил перед собой небольшой, шаровидный сгусток светящейся энергии, тут-же упавший
в землю. На месте его падения немедленно возникла вертикальная, полупрозрачная завеса.
Солнечные лучи, проходя сквозь её мерцающие грани, окрашивались в ярко-синий цвет. Пули
корсаров, попавшие в неё, либо отскакивали назад, либо, проходя сквозь тело завесы, меняли
свою траекторию и уходили в сторону. Резко ускорившись, псионик продолжил своё стремительное
движение, обходя пиратов слева и разбрасывая перед собой синие вертикальные завесы. Словно
стена из синего хрусталя вырастала вслед за ним!
"Пси-барьеры! Вот здорово!" - пронеслось у меня в голове.
Огненые вихри в стане корсаров возобновились - опять летата в воздухе расплавленная броня.
Вожак подал команду, и все корсары резко присели, дабы получше прицелиться. Единым, мощным
залпом они ударили все в один и тот-же барьер, который только начал раскрываться, проломив
его напрочь. Глава стаи, вскинув свой Barret XM600, тут-же отправил точно в образовавшуюся
брешь пулю, ударив на опережение. Но псионик ловко и проворно увернулся от смертельного снаряда,
потеряв при этом в скорости. Ещё один пси-барьер был сбит, затем ещё один, затем ещё...
Колдун остановился, моментально обложив себя несколькими рядами пси-барьеров и не решаясь
продолжить движение. По-видимому он набирался сил для следующего броска. Барьеры под натиском
пиратских пуль таяли на глазах...
С того места, где я сидел, сквозь грохот оружейной пальбы, было слышно, как псионик звучным
и красивым басовитым голосом произносит какое-то магическое заклинание. Слов я не разобрал,
но язык, на котором звучало заклятье, показался мне до боли знакомым.
Неожиданно колдун, выскочив из-за барьеров, продолжил движение по намеченной уже траектории.
Но что это - фигура мага внезапно приобрела размытые очертания и теперь то расползалась вширь,
то сжималась, искривляясь в различных плоскостях, то бежала как бы впереди волшебника, то
вставала, как вкопанная, пропуская еле видимый силуэт вперёд себя. Корсары, разъярённые
фокусами кудесника, судорожно мазали по цели.
"Фог!" - я начал судорожно вспоминать всё, что мне рассказывал о псиониках мудрый старик.
Главный корсар тем временем подал очередную команду, и один из его подчинённых, вскинув
на плечо RPG-7, произвёл выстрел по траектории движения псионика, как раз в то место, где
его силуэт должен был оказаться пару секунд спустя.
Взрывная волна от снаряда ударила по фигуре, отчего та, покачнувшись, приобрела чёткие,
хорошо различимые очертания. Фог спал... Псионик, теряя силы, беспомощно встал на месте.
Обкладывая себя барьерами со всех сторон, он делал отрывистые симметричные взмахи руками,
отчего тело его охватывали едва различимые, холодные вспышки энергии. Псионик залечивал
свои раны...
Поняв, что корсары уже давно не обращают на меня никакого внимания, я вновь предпринял
попытку дотянуться до Barret'а. Но обессиленные пальцы, цепляя за приклад оружия всё время
соскальзывали, не в силах подтащить тяжеленную винтовку. В отчаянии я обернулся к псионику.
Тот понял всё... Сквозь полупрозрачную стену пси-барьеров я увидел, как он тянет ко мне руки,
бормоча заклинания.
Тело моё вдруг стало лёгким и послушным, исчезла боль в разбитых суставах и скованность
движений - усталость, как рукой сняло!
Я понял - псионик наполняет меня своей великой силой... Он кастует меня!!! О таком я не мог
даже и мечтать! В порыве новых сил я одним махом выбросил своё тело из-за валуна и, крепко
схватив винтовку всей пятернёй, резко подтянул её к себе, прижав к груди. Боже, какая она
теперь стала лёгкая, словно пушинка! Судорожно попытался вспомнить всё, чему учил меня
Бэйзел. Но этого не потребовалось - мой мозг теперь работал за гранью возможного - руки
крепко обхватили винтовку в рабочем положении. Сознание моё было ясным и чистым, как никогда.
Мои глаза теперь видели всё вокруг. Даже повернувшись к псионику спиной, я чувствовал, как
он улыбается...
Резко встав из-за камня, я попытался прицелиться, но и этого не потребовалось. Невидимая,
но явно осознаваемая мной прямая линия продолжала оружейный ствол и, двигаясь вслед за ним,
словно пересекая пространство и тела корсаров, обозначала траекторию движения пули...
Ббах! - и один из них с пробитым навылет, разорвавшимся на мелкие осколки шлемом, словно
подкошенный, упал на землю. Еле заметная отдача слегка побеспокоила моё плечо.
Ббах! - и второй корсар, переломленный пополам лёг рядом с первым.
Корсары мгновенно отреагировали ответным огневым шквалом - и вовремя. Потому как у ног
псионика уже лежал одна единственная уцелевшая завеса. Шагнув из-за барьера, тот с удвоенной
силой принялся сжигать тела корсаров. Опять в небо взмыла оплавленная броня. Теперь их уже
оставалось не более десяти.
Приготовившись к третьему выстрелу, я нажал на лёгкий, как пёрышко, спусковой крючок... но
выстрела не последовало. Мигом нырнув за камень, я принялся осматривать винтовку. Заклинил
затворный механизм. Напрасно я пытался справиться с ним. Barret, оказавшись в чужих руках,
никак не желал мне подчиняться. Корсары вновь обратили всё своё внимание на колдуна. Пытаясь
укротить строптивую железяку, я что есть силы дёрнул затвор, сдвинув наконец-таки проклятый
механизм с места...

В это время в сердце псионика вошла первая пуля...

Пошатнувшись, он упал на колено, хватаясь ослабшими руками за грудь и пытаясь залечить рану,
но ещё несколько пуль, словно сговорившись, вслед за первой вошли в сердце мага. Из последних
сил он бросил перед собой пси-барьер, но тот, не успев раскрытся, был начисто сметён пиратскими
пулями. Ещё несколько попаданий, ещё, и ещё! Да, корсары явно наслаждались победой. Встав во
весь свой рост, забыв о том, что минутой раньше все дружно пребывали в позе "трусливых шакалов",
они медленно двигались в сторону псионика, расстреливая его и без того израненное тело. Маг из
последних сил пытался устоять на коленях. Глядя в лицо врагам, он улыбался...
Не желая мириться с действительностью, я выскочил из-за камня, но ту-же упал обратно...
Господи, какой же он всё-таки неимоверно тяжёлый - этот Barret!!! Видимо вместе с жизнью,
стремительно покидающей тело псионика, меня так-же быстро покидала сила, коей он меня наделил.
Накаст спадал...
В порыве отчаяния, я нечеловеческим усилием вырвал винтовку из цепких лап земного тяготения
и, еле закинув её на валун, почти не прицеливаясь, выстрелил наугад, с неимоверным трудом
надавив на тугой, сдавливающий до крови указательный палец, спусковой крючок.
Ббах! - и вожак стаи с перебитым коленом рухнул ничком вниз. Отдачей от приклада мне раздробило
ключицу. Задыхаясь от боли, я выронил из онемевших рук Barret и, медленно теряя сознание,
свалился под камень. В глазах потемнело.
Корсары вновь окружали меня...

Внезапно что-то изменилось вновь...
Уже до боли знакомые ощущения: всё то-же свинцовое, давящее на тебя сверху, небо, всё та-же
серая, унылая картинка перед глазами, всё тот-же густой воздух, который наотрез отказывался
наполнять мои лёгкие. И всё так-же, как и в первый раз, корсары мечутся среди камней, пытаясь
понять, откуда исходит опасность... Инстинктивно повернув голову в ту-же самую сторону, откуда
пришёл первый псионик, я увидел Её...
Как и Он, Она появилась словно из ниоткуда. Высокая и стройная девушка, едва касаясь земли,
словно паря в воздухе, летела навстречу корсарам. Красивые доспехи тёмно-красного цвета,
повсюду источающие молнии, облегали её прекрасную фигуру. На ней не было шлема - только
обрамляющая длинные тёмные волосы, узкая и изящная диадемка с вкраплённым посередине большим
ярко-жёлтым кристаллом, который ослеплял чистыми, дивными потоками света, а глаза испуганных
корсаров и вовсе выжигал, даже сквозь затемнённые стёкла из визоров. Летя над землёй, девушка
изящными движениями рук то тут, то там раскидывала пси-барьеры, ловко корректируя линию
своего движения. Попытки корсаров применить ту-же тактику "сшибания барьеров" не принесли им
никаких результатов - девушка опережала их на несколько шагов вперёд, заранее предугадывая
все их действия.
Внимательно всматриваясь в стремительно приближающуюся к ним фигуру, в ожидании вскинутых
вверх рук, пираты готовились к огненной пси-атаке, выбирая направление для спасительного
прыжка, после которого можно было бы нанести ответный удар. Но ни одного огненного вихря
не последовало...
Вместо этого девушка-псионик, выпрыгнув далеко вперёд из-за выброшенного ей последнего
пси-барьера, встала напротив пиратов, сурово подняв голову и сложив перед собой руки в
угрожающую фигуру. И в тот-же миг прямо перед ней возникло нечто, чего я уже объяснить
никак не мог. Некий невидимый сгусток энергии рос и расширялся в её руках. Пространство
вокруг него плавилось и искривлялось, делая расплывчатой стоящую позади него фигуру. Неожиданно
девушка громко вскрикнула и стремительно выбросила руки вперёд. Нечто, следуя молниеносному
движению её кистей, с бешенной скоростью полетело в сторону разбившихся на небольшие
группы корсаров. Этот предмет, или энергия - не знаю, как его назвать - летел абсолютно
бесшумно. Лишь за несколько метров позади феномена неотрывно за ним следовал источник низкого,
приглушённого звука, напоминающего гул. Трава и почва в этом месте вздымались высоко вверх,
образуя за летящим сгустком на небольшом от него расстоянии сплошную, вертикальную, стремительно
приближающуюся своим торцом к ничего не понимающим пиратам, стену. И всё это длилось лишь
долю секунды. Пролетев над моей и без того уже несчастной головой и обдав меня с ног до головы
песком, сгусток вошёл посреди трёх кучно стоявших корсаров, прошивая их тела. В том месте,
куда попал сгусток, пространство со страшной силой искривилось и, завихряясь, словно лист
бумаги, всё так-же беззвучно смялось в комок, моментально собрав в кучу тела несчастных.
Пролетев насквозь, феномен, не теряя скорости, продолжил прямолинейную траекторию, увлекая
за собой исковерканные и переломанные, словно куклы в руках ребёнка-садиста, тела и, врезавшись
в расположенный позади поля брани злосчастный холм, оглушительно разорвался, подняв несколько
кубометров грунта на тридцатиметровую высоту. Повсюду, насколько глаз хватало, разлетались
куски брони, оторванные части тел и скрученные в узел пиратские винтовки.
Я глазам своим не верил... разве такое возможно??! Я напряжённо вспоминал, что по этому поводу
говорил старейшина. Ах да, страйк - коронное оружие кинетических псиоников... И я всё это
видел собственными глазами!!!
А в это время в сторону корсаров летел второй сгусток. Напрасно те спрятались за валунами,
проходя сквозь которые, страйк дробил и увлекал следом за собой каменные осколки вместе с
мёртвыми телами, перемешивая и перетирая их между собой в однородную массу.
Ещё один страйк - и всё было кончено...
Мне показалось, что один или два корсара под завесой облака пыли сумели скрыться за холмом,
избежав всеобщей участи. Но мне было уже всё-равно. Медленно сползая с камня, я терял
сознание...

ЛЕГЕНДЫ СБЫВАЮТСЯ.

Боль в сломанной ключице незаметно прошла, разорванная каменными осколками щека больше не
кровоточила. Тело словно заново наполнилось силой. Открыв глаза и подняв голову, увидел её
лицо. Боже, как она красива! Богиня!!! Я даже не почувствовал её тонких рук на своём теле -
настолько легки и нежны были их исцеляющие прикосновения.
- Всё закончилось, мой мальчик. Ступай домой! - произнесла она таким нежным и красивым
голосом, что мне начало казаться, будто я сплю и вот-вот проснусь дома, в своей кровати,
очнувшись от этого кошмарного сна...
Но это был не сон. Медленно осознавая всё произошедшее, я, пошатываясь, встал и, горестно
склонив голову, побрёл к центру каменного ландшафта. Повсюду, присыпанные песком и пустой
породой, лежали мои погибшие братья. Лежали все... кроме меня...
- Ну почему??! - закричал я во весь голос, падая на колени возле неподвижных тел Оливера
и Пса. Они лежали рядом - оба лицами вниз. Закрыв своё лицо руками, я зарыдал.
Богиня подошла и задумчиво присела на колени рядом со мной.
- Minas se sauris, waram en giros! - тихо сказала она, и тут-же голос в моей голове беззвучно
вторил её словам. - Они погибли, как герои!
- Да, - я вытер со своего лица слёзы. - Как герои... только мне от этого не легче!
Девушка, встрепенувшись, пристально посмотрела на меня, не скрывая удивления.
- Откуда ты знаешь наш язык? - высоко подняв тонкие изгибы прекрасных бровей, спросила она.
- Какой язык? - не понял я.
- Древний язык псиоников, - пояснила она. - Ты знаешь его?
- Откуда? - недоумевал я. - Разве ты говоришь со мной не на моём языке?
Девушка несколько минут внимательно смотрела на меня.
- Как тебя зовут, малыш? - наконец спросила она.
- Мельхеор, - ответил я.
- А меня Асирис, - улыбнулась девушка-псионик, и помолчав немного, сказала. - Мельхеор...
Какое редкое и красивое имя - прямо как в легенде!
- В какой легенде? - я ничего уже не понимал.
- О, малыш, не удивляйся, у нас ведь тоже есть свои легенды. Одна из них как раз о Мельхеоре -
великом псионике, который уже очень скоро должен появиться среди людей, чтобы спасти нас от
гибели. А кто твои родители? - неожиданно спросила она меня, внимательно заглядывая мне в
глаза.
- Я их не помню, я вообще ничего не помню - память оставила мне лишь последний год жизни!
- Да, - задумчиво произнесла она, - Всё, как в той легенде. Теперь я понимаю, почему он
так спешил сюда, пытаясь успеть вовремя! - девушка встала и, повернувшись, медленно пошла
в сторону, где лежал псионик.
Я, подгоняемый любопытством, двинулся за ней.
Он лежал на спине, раскинув свои огромные сильные руки в стороны. Девушка склонилась над ним,
гладя ладонями его окровавленную грудь. Отнюдь не маленького роста, она казалась такой
миниатюрной по сравнению с ним. Слезы медленно скатывались по её прекрасному тонкому лицу.
- Это я во всём виновата! Не поверила ему, слишком поздно ринулась за ним - не успела...
- Как его звали? - спросил я полушёпотом.
- Бромог, - ответила она, вытирая слёзы, - Его звали Бромог.
Она осторожно сняла псионический шлем и я увидел молодое, прекрасное лицо с тонкими, но
суровыми чертами. Несколько прядей густых чёрных волос падали на лоб, слегка прикрывая
полуоткрытые, такие-же синие, как и у девушки, глаза. На губах его запеклась кровь...
- Помоги мне! - умоляюще прошептал я. - Мне нужно срочно отыскать своё поселение - один я
его не найду, мне нужно привести сюда подмогу. Мне нужно похоронить своих братьев.
- Твоё поселение находиться в нескольких днях пути - ты не успеешь за подмогой. И потом,
кого ты позовёшь на помощь - разве караван охраняли не самые сильные и доблестные войны
твоего клана? - Асирис вопрошающе смотрела мне в глаза. - Не переживай, я позабочусь о
твоих братьях - они будут погребены с честью, я обещаю! А насчёт своего поселения не волнуйся -
оно расположено слишком далеко, чтобы корсары смогли достать его. Ты больше не принадлежишь
своему клану - у тебя теперь свой особый и важный путь! Именно поэтому Бромог так спешил сюда,
именно поэтому он отдал корсарам свою жизнь, защищая тебя!
Она сняла с шеи псионика тяжёлый кулон в виде загадочного узора и повесила его мне на плечи,
аккуратно упрятав под одежду.
- Возми на память о Бромоге. Только не показывай его никому - он тебе ещё пригодится!
- Я когда-нибудь ещё увижу тебя?
- Обязательно, малыш, мы с тобой ещё встретимся! Ступай теперь на запад, мой мальчик - и пусть
сбудутся все легенды!!!
На прощание она коснулась моей щеки холодными, как лёд, губами и улыбнулась, глядя в мои глаза
таким тёплым взглядом.
- Okan. Lamerna tobi... - прошептала она на древнем языке, и тут-же голос в моей голове
беззвучно вторил ей. - Да. Легенда сбывается...

Я шёл на запад, с новыми силами вдыхая полной грудью воздух свободы. Что ждало меня там - за
незнакомыми холмами и равнинами. Я не ведал...
Но неся в своём сердце боль утраты наравне с самыми тёплыми воспоминаниями о тех, кто был мне
так дорог, я знал - до тех пор, пока будут рождаться легенды, надежда не умрёт, до тех пор,
пока мы будем исполнять древние пророчества, жертвы наши будут не напрасны!

ПРОЩАНИЕ.

Она медленно бродила, осматривая неподвижные тела. Вдруг два из них, лежащих рядом, привлекли
её внимание. Мельхеор ушёл на запад несколько минут назад и теперь как можно быстрее надо
было приниматься за дело. Подойдя к мужчинам, она слегка коснулась их руками, и в тот-же
момент их тела охватила ярко-голубая вспышка. Спустя некоторое время, отойдя от них, она
задумчиво села неподалёку.
Первым зашевелился усатый. Кряхтя и матерясь, он встал с земли. Медленно вспоминая, что
произошло, видя лежащие повсюду тела соклановцев, он закрыл лицо руками и беззвучно зарыдал.
Второй воин тоже очнулся и сидя на земле, пустым взглядом смотрел вокруг себя. Наконец рассудок
начал возвращаться к нему, после чего он, встав на колени, как и первый, зарыдал так-же
беззвучно...
- Не скорбите по ним! Не надо! - девушка встала и подошла к ним. - Они погибли с честью, так,
как и должны погибать настоящие воины - защищая своих близких! Вы были единственные, в ком
ещё теплилась жизнь - остальных спасти не удалось...
- Что тут было? - спросил один из них, глядя на вырванные из земли и разбитые на осколки
валуны, плавно переводя недоумевающий взгляд на "обгрызанную" половину, оставшуюся от холма.
Девушка, не говоря не слова, молча стояла, глядя на запад.
Усатый тем временем обходил камни, осматривая тела собратьев. Вдруг он резко переменился в
лице и заметался из стороны в сторону.
Мельхеор! Малыш! Ты где? Ты жив? Приблу-у-уда-а-а!!! - в отчаяние закричал он и бегом
помчался обратно. - Его тут нет... Где он??!
- Он жив. Но он ушёл... и не вернётся, - произнесла девушка спокойным ледяным голосом. - Но
вы ещё встретитесь с ним. Не ищите его больше - так надо... Просто поверьте мне на слово - у
него всё будет в порядке! Возвращайтесь домой как можно скорее.
- А как же наши товарищи? - спросил второй. - А как-же груз?
- Я позабочусь об их телах... Бросайте груз, берите лишь самое необходимое, торопитесь -
они скоро вернуться! - она указала на изуродованный холм, усеянный телами в тёмной броне.
Попрощавшись со странной девушкой, оба двинулись в обратную дорогу. Было в её словах и
взгляде нечто такое, отчего очень хотелось ей верить. Верить в то, что всё действительно
будет в полном порядке.
Поднявшись на возвышенность, они обернулись. Внизу среди камней сверкали синеватые огненные
вспышки. Тела людей, защищавших ценой собственной жизни благополучие клана, были сожжены в
священном псионическом пламени. В том-же огне был уничтожен и весь груз.
Тела корсаров остались лежать на съедение голодным динго, первые из которых уже бродили
неподалёку, не решаясь приблизиться.

Подойдя к телу псионика и сев на колени возле него, она нежно опустила руки ему на грудь.
Её губы шептали какие-то слова...

Lamerna es en tobi...
Легенды сбываются...

StalkerZ: клановый форум: Рождение и смерть легенды - StalkerZ: клановый форум