Помощь
Предисловие
Вещь старая. Написана она в декабре 2004, под соответствующий теневский конкурс, где даже что-то там получила. Но в последний момент чего-то там у теней стряслось - кто-то пропал, кому-то было некогда, etc etc - и призовые работы так и не были опубликованы.
Три года эта штукенция жгла мне руки (ненапечатанные работы это умеют). А тут такая оказия!
Признаюсь честно: она старая, большая, и весьма наивная (читатель в то время был попроще, сталкерская тема еще не была захватана до перильного блеска, да и фильм про Гринча с Джимом Керри еще помнили). Ничего исправлять в ней принципиально не стал.
Оставляю ее на ваше усмотрение. Если в формат не влезает - ну, что ж делать, снимайте с конкурса.
Спасибо.
СТИЧ - ПОХИТИТЕЛЬ РОЖДЕСТВА
Три восточные царя
водят пальцем по бумаге
и, губами шевеля,
слог приклеивают к слогу:
слог, похожий на дорогу.
О. Седакова, из второй тетради
водят пальцем по бумаге
и, губами шевеля,
слог приклеивают к слогу:
слог, похожий на дорогу.
О. Седакова, из второй тетради
- Де-ду-шка! - в третий раз грянула вся площадь, да так оглушительно, что мэр аж поморщился и прикрутил на энерго-костюме ручку громкости.
На индикации шлема было без двух секунд восемь вечера - точно по расписанию. А раз так, Санта Клауса и елку из списка можно было вычеркивать, и до конца дня оставалось сделать еще всего три дела, да и те скорее так, формальные: речь перед главами кланов, ужин с администрацией и коротенькое появление перед народом во время праздничной викторины. Теперь можно и уходить, благо старина святой Ник избирателей развлечет и безо всякой помощи.
В ушах пропищал сигнал точного времени. Со здания администрации ему гулко вторили городские часы, и площадь вдруг разом замолчала и замерла, и взгляды всех одновременно устремились к телепорту. Мэр повернулся и пошел, раздвигая толпу; но когда сзади вдруг раскатился упругий хлопок телепортации и площадь взорвалась криками, овацией и грохотом автоматической стрельбы, не удержался и повернулся посмотреть.
Из дверей телепорта вышел Санта.
Вышел, покачнулся, и рухнул на колени, в песок, носом в землю, бородою в пыль, неприлично задирая полы халата. Шапка слетела с его головы; под нею было красно-зеленое месиво, сплошная корка запекшейся крови. Худые ноги были в язвах и волдырях, левая рука при падении неестественно вывернулась; пальцы правой скрючились, заплелись в какую-то уродливую комбинацию.
Все остолбенели.
Мэр растолкал обалдевший народ и широким шагом пошел к упавшей фигуре. Левой рукой он отменял на КПК встречи, а правой - нащупывал на шлеме регулятор мощности громкоговорителя. Мощность сейчас нужна была максимальная.
- Сохраняйте спокойствие! - начал он, заглушая поднимающийся ропот, и от усиленных стократ звуков его голоса в страхе разбежались по пустоши стаи крыс, караулившие неосторожных путешественников.
***
С южной стены приемного покоя сняли щит со стенгазетой и повесили импровизированный экран для проектора, сделанный из простыни. Три журнальных столика сдвинули вместе, вокруг расставили стулья, принесли кофейный автомат из столовой. У входа поставили двух верзил из боевого отдела полиции, занавесили выходящее на площадь окно. Все расселись.
- У старика выбиты все слоты, лечиться ему минут тридцать, - начал мэр. - Бедняга едва может говорить. Но это не страшно. Мешка с подарками нет, вот что главное. Поэтому...
- Да эт же ясно чья работа! - вдруг возопил, вскакивая с места, нервного вида молодой человек в хайтек-костюме. - Че скажеш ваши возле -118,141 не марят?
Говоривший вытянул руку и обвиняюще ткнул пальцем в сидящего напротив человека в полном энергодоспехе и со значком профессионального наемника на груди.
- Я щас запись покажу как твои наших рекрутов валили там позавчера, у меня тут есть гдета. Не отмажешся! Че ты малчишь?
- А что тут говорить? Ломай свою комедию, клоун. - презрительно бросил наемник из-под шлема. Его оппонент сверкнул глазами и потянулся через стол, сбрасывая на пол чашки, разливая кофе. Сидящий рядом с наемником юноша в разномастной броне беспокойно задвигался и нервно бросил взгляд в сторону выхода.
- Да ты ваще обноглел, га... - начал было молодец в хайтеке, но тут стоящий у входа полицейский вдруг громко кашлянул и проникновенно посмотрел буяну в глаза. Тот как-то вдруг сразу съежился и сел, бормоча что-то под нос.
- Может, корсаров спросим? - встрял вдруг интеллигентного вида дядька в сталкерской каске, не отрывая при этом взгляда от журчавшего звуковыми эффектами "Starship". - Это же их специальность, голубчиков.
- Корсары ни при чем, - авторитетно заявил мрачного вида тип, чистящий ногти ножом-стропорезом.
- Та шо ви говорите? - издевательски швырнул с противоположного конца здоровенный бугай в модифицированном до неузнаваемости хайтек-доспехе, но почему-то со значком вольного торговца. - Ви говорите, что негодяи вроде вас таки не могли завалить Санту?
- Это не мы, - сказал тип со стропорезом и обиженно добавил: - И вообще, не хами, пожалуйста.
Мэр шумно вздохнул и поднял обе руки, призывая всех к молчанию.
- Коллеги, я вовсе не пытаюсь кого-то обвинить...
- А что он тогда хамит? - высоким возмущенным голосом вопросил хозяин стропореза. - Что, раз я корсар, значит меня можно как угодно...
- Господа! Господа! Гос-по-да!
- Коллеги, ну помолчите же, - вежливо, но с нажимом произнес дядька в сталк-каске, устанавливая "Starship" на паузу. - Мэр говорит, это раз. А я на рекорд иду, а вы меня сбиваете. Ладно?
Корсар замолчал и потянулся за кофе.
- Так вот, коллеги, - продолжил мэр. - Кланы и мародеры не при чем. Санта попал на локации 171,95 в заслон.
- На 171,95 всегда чисто, - авторитетно заявила женщина в маскировочном костюме с нашивками сталкера.
- Верно. Собственно, заслона как такового не было (буян в хайтеке фыркнул и скорчил рожу). На Санту напал и забрал мешок один-единственный стич.
Собравшиеся зашумели. Мэр замолчал и дождался, пока гам уляжется.
- Спасибо. Да, стичу в этой локации взяться было неоткуда. Да, это точно стич, а не переодетый мародер. Да, мешок у него. Да, Санта уверен; и нет, Санта сам не украл подарки и не подстроил это нападение. Прошу вас всех сейчас подумать, как мы можем вернуть подарки до наступления рождества. Сейчас двадцать-ноль-девять.
- Да не успеем, - с уверенностью сказал игрок в "Starship". - Не-а, не успеем. Это квадрантов семьдесят до телепорта, потом еще с полста оттуда и по пустоши, да умножить эдак минуты на четыре на квадрант...
- На две с половиной, - вмешалась сталкерша.
- Ну на две с половиной, соу вот. Это туда. Плюс стича надо найти, плюс отобрать мешок, потом обратно. Это, выходит, часа три в ту сторону, столько же обратно. Не-а, не успеем. Дохляк дело.
- А я говорю - успеем, - сталкерша поднялась с места и вытянула КПК из заднего кармана брюк. - Есть один вариант...
***
- Да, а тут мимо позвонков режь... да, да, да... мимо-мимо-мимо, хрящ этот вот обходи, и режь... не стесняйся, глубже, кистью поддавай, кистью... вот-вот-вот, а тут внимательнее смотри, и... да что ж ты делаешь, ирод!
***Daedalus*** возмущенно топнул ногой, оттолкнул молодого сталкера от туши, отобрал нож. Удрученно посмотрел на испорченную крысу, сплюнул на песок, потом звонко щелкнул напарника по каске.
- Эх ты, балда. Это ж тебе не картошку чистить, тут с толком надо, с расстановкой. Крыса - она ж животина нежная, ее кольнул не там - и все, плакали наши копеечки. Эх-х, шляпа!
- Совсем угробил, да? - понуро вопросил Maximator82, снимая каску и вытирая испарину рваным армейским беретом. - Может, хоть шкуру снимем?
- Снимем, снимем, - пробурчал старший, между тем ловко взрезая крысиный череп между глаз зазубренной частью ножа. - Морозяку давай.
Напарник протянул полиэтиленовый мешок с криогранулами. Пожилой сталкер глубоко погрузил обе руки в распоротую крысиную голову, крякнул, поднатужился, дернул; в подставленную тару проскользнула серая масса крысиного мозга.
- Давай, Максимка, не стой, следующую делай.
Юноша замялся.
- Это, Дед... так, вдруг, это, испорчу... мож тебе... ну, самому...
- Давай-давай! - прикрикнул старший. - Раз в универе не научился, здесь научим! Спасибо потом скажешь, дубина. Тягай вот ту, верхнюю.
Вместе сталкеры сволокли с кучи мертвых крыс ту, что лежала сверху - крупную серую тварь размером с хорошего дога. Maximator82 обреченно вздохнул, вытащил из рюкзака новый нож и принялся за дело; Дед присел рядом, ловко вспорол крысиную шкуру и начал ее снимать.
Вечерело, и вокруг укрывшихся в руинах сталкеров пустошь понемногу приходила в движение. Дневные твари забивались в норы; ночные - выползали наружу; далеко, почти у самого горизонта, стала подниматься в небо тонкая струйка сизого дыма: это ночная смена пришла на невидимый сталкерам завод.
"Вот парадокс", - думал про себя Maximator82, продираясь клинком через ороговевшую ткань третьего желудка, - "на одну крысу уходит патрона три-четыре, это ведь секунда. А чтоб органику из нее, твари, добыть - полчаса корячишься". Максимка фыркнул и утер лоб дырявым беретом. Мысль ему понравилась. "Вот некоторые говорят иногда, что смерть-де решает все проблемы", - продолжил он разговор сам с собой, - "а ведь ничего подобного, со смерти все проблемы и начинаются..."
Под ухом вдруг громко и пронзительно зазвонил сигнал коммуникатора. Максимка, испугавшись, непроизвольно дернулся; нож сорвался, пошел влево и вверх, разрезая сухожилия, рассекая печень, располовинивая крысе тахикардикс. Секунду Макс ошарашено смотрел на запоротую крысу, не совсем понимая, что случилось. Потом с воплем вскочил на ноги, матерно заорал, пнул тушу и запустил ножом в пустошь.
- Дед! - крикнул он, чуть не плача. - Ну ты что, Дед! Это ж органика! Ну нафига?! Ты совсем, да?!
- Погоди-ка, Максиматор-восемьдесят-два. - оборвал его напарник, и Макс вдруг самым настоящим образом прикусил язык. Злость улетучилась, как будто и не было ее вовсе.
По полному прозвищу пожилой сталкер называл его до сих пор только дважды: первый раз - когда они встретились (обменявшись при этом парой автоматных очередей - у Макса тогда сдали нервы), и второй - когда отбил его, полумертвого, у мародеров, чуть не погибнув при этом и сам. - А? Дед... ты чего?
- Погоди! - снова оборвал его пожилой сталкер. Взглядом он так и впился в экран коммуникатора, губы его шевелились. - Идти надо, Макс. - подняв глаза от КПК, наконец сказал Дед, и, спрятав устройство, принялся скатывать снятую им крысиную шкуру в тугой сверток.
- Рюкзак упаковывай. Морозяки не забудь, я их возле фляжки бросил. Патрон подбери, вон, возле камня завалился, видишь?
- Ну... а... крыса?
- Да шиш с ней, паря, другую тебе найдем, лучше этой. Давай, давай, времени мало.
Спорить Макс не стал. Вдвоем сталкеры быстро уложили рюкзаки, запаковали трофеи. Забросали костер; быстро, но тщательно обрызгали себя и мертвых крыс дизаттрактантом, чтобы не привлечь на свой след стичей.
- Дед, а Дед? - решился, наконец, спросить Максимка. - Так, это, что...
***Daedalus*** остановился и хотел, кажется, что-то сказать, но потом махнул рукой и достал из-за пазухи коммуникатор; протянул Максу.
- На, читай. Рождество спасать идем, Максимка...
***
Удобная штука - настоящие сталкерские ботинки! Когда пройдешь-потопчешь сотню-другую квадратов по пустоши и бездорожью, подзагоришь на радиации так, что тебя счетчик Гейгера начнет определять - хочешь, не хочешь, а начнешь ценить удобную обувь. Правда, когда сталк-боты совсем новые, то чуть жмут, и поэтому опытный сталкер брать будет немного разношенные, или, взяв новые, пару суток подержит их на деревянной колодке, чтобы импрегнированная кожа маленько растянулась. Зато потом - когда армируешь носок и бока парой стальных полосок, подточишь корундовые шипы и завяжешь потуже - то хоть в горы иди, хоть в воду прыгай, хоть под землю лезь.
В такой обуви (когда ты сталкер, конечно) можно без труда пройти сорок минут по пустоши таким шагом, который не выдержал бы и неплохой бегун на дальние дистанции - и это при боевой выкладке и с двумя десятками порций органики за спиной. И поэтому к тому моменту, как Дед и Maximator82 вышли на тот квадрант, где по имеющейся информации был ограблен Санта, часы на здании администрации Нью-Москвы показывали только девять-ноль-два. С тех пор, как Деду поступило сообщение о происшествии со святым Ником, прошло чуть меньше часа.
- Перекур на две минуты! - объявил напарнику ***Daedalus***.
Сталкеры остановились на верхушке небольшого холма. Место было удобное: редкая растительность неплохо маскировала, а высота позволяла обозревать окружающее пространство в радиусе квадранта-двух. Товарищи уселись на плоский широкий камень, расстелили плащи. Дед вытащил из-за пазухи початую реторту с веномом, у Максимки нашлись несколько сушеных крылышек.
Вокруг них попискивала, скрипела, стрекотала вечерняя пустошь. В темно-серо-синем небе с зеленой поволокой - прямо над головами сталкеров - парил в восходящем потоке огромный вжик, горделиво раскинув кожистые крылья.
Веном слегка ударил Максимке в голову.
- Глянь, Дед, - сказал он, прикладывая к плечу винтовку и нацеливаясь. - Какой тут мессершмидт барражирует. Уровень двадцатый, небось, по справочнику. Мож, подстрелим орла? Спорим, уделаю этого голубя мира двумя выстрелами!
Дед вздохнул, сплюнул зеленую струйку на зашипевший песок.
- Эх ты, дурилка. Каску на тебя надели, а ума в башку положить забыли. Никакого в тебе уважения нет, Максимка, только бы из ружья бабахать.
- Да какое уважение, Дед? Это ж мутанты!
***Daedalus*** задумался, отхлебнул еще из реторты. Оглядел Максимку с головы до ног.
- Сказать, как меня батька мой учил?
- Как?
- А вот так: есть, говорил он, в мире правда, а есть в нем неправда. Неправда - она по свету сама ходит, а правду каждый с собой носит. И когда, мол, встречаются двое, то надо каждому свою правду достать и вместе сложить. И вот если потом по этой общей правде поступать, то никогда худого не выйдет. А ты, Максимка, свою правду вперед всех прочих ставишь, чужой не уважаешь. Думаешь, вжик - мутант безмозглый?
Максимка ухмыльнулся, но ничего однако ж не сказал.
- Вот-вот. А вжик - он зверь серьезный, деловитый, правду ведает побольше иного сталкера. Попусту никогда не летает, для забавы ни на человека, ни на животное не нападет; если ест - то не больше нужного, если взял что-то - значит, для гнезда. Если злится - сталбыть, ты его обидел; извинишься, уйдешь - он простит, зла держать не будет. Вжик меру знает...
- Ну-ну, - хмыкнул Макс, но ружье все-так убрал, проводил улетающего вжика взглядом. Тот хлопнул крыльями и взмыл выше, выше, превращаясь в черный "X" на фоне зеленых всполохов в небе.
- Вот и правильно, - одобрил Дед; помолчал чуть-чуть, потом продолжил. - Вот ты меня спросишь, а у крысы правда есть? А ежели есть, то почему вжика не трожь, а в крысу - стреляй на здоровье? А я скажу: потому что крыса хоть свою правду и имеет, да только ее и держится, а чужой знать не хочет. Что ей в голову взбредет - то и творит, жрать хочет - жрет, убивать хочет - убивает. Чужое ворует, что не ворует - портит. Вот, Максимка, и вся разница...
Пора было идти. Сталкеры свернули пожитки и стали спускаться с холма, к намеченной цели.
- Значит так, Макс, - сказал Дед, когда они оба наконец стояли у подножия. - Разбиваем локацию на квадраты, прочесываем каждый. Ты - от холма и до ручья, я от ручья и дальше. Коммуникатор отключи. Если найдешь что-нибудь - вещь, следы, что угодно - или заметишь опасность, то свисти трижды, но ни в коем случае не кричи. Усек?
- Вроде да.
- Каску не снимай, вещи не разбрасывай, а то мало ли что. Все, двигаем, времени мало.
Напарники бесшумно разошлись, углубились в поиск. В беспокойной, продуваемой ветрами пустоши даже при свете дня тяжело что-либо найти: предметы прячутся в мелком кустарнике, под камушками, в лужицах; пыль заметает следы. Вечером же, когда из осторожности нельзя зажечь огонь, каждую выбоинку и каждый камень приходится перетряхивать буквально на ощупь. Тяжелая, нудная работа! - да еще и никогда не знаешь, найдешь ли хоть что-нибудь. И поэтому когда Максимке почти сразу удалось найти сперва обрывок шубы Санты, а потом, в двух шагах - клок бороды, засохшую лужицу слизи и целую полянку первоклассных, четких следов, то неудивительно, что юноша не сдержался и все-таки завопил:
- Дед! Де-е-ед! Дуй сюда, быстрее! Тут такое! Такое!
Бросив все, прибежал с винтовкой ***Daedalus*** - но увидев находку, Макса ругать не стал, а только пшикнул: "не мешайся, паря!", и, подперев рукою подбородок, стал обходить полянку кругом, бормоча что-то под нос, внимательно высматривая под ногами следы. Максимка вдруг вспомнил: точно так же, давно-давно, вышагивал по комнате отец, решая какой-то шахматный этюд, а за окном был вечер и снег... с кухни пахло сладким тестом и ягодным ликером, и никто и не думал о клановых войнах, территориальных спорах и братоубийстве, и скажи кому, что очень скоро взрослые мужчины семьи пойдут воевать, а дети - в пустошь, подальше от смертоносного конфликта, то этот кто-то только покрутил бы пальцем у виска...
- Ну, тут дело ясное, - заключил наконец пожилой сталкер. - Санта шел с северо-востока, стич сидел в засаде - по всему, вот за той каменюкой. А дальше понятно: Санта подошел, стич плюнул раз или два, подбежал, добил старика врукопашную, мда. Похоже, пробовал снять со старика шубу, потом передумал, взял только мешок.
Дед тяжело нахмурился и указал на глубоко отпечатавшийся след великанской ступни.
- Здоровая гадина! Эвона, Макс, какая лапища. Что думаешь, какой это уровень по справочнику?
- Двадцать четвертый, может двадцать шестой...
- Похоже на то... - Дед снова глубоко вздохнул и вдруг сделал совершенно несвойственный ему жест: зло скривился и передернул затвор винтовки. - Наказать бы паразита хорошенько, вот чего. Ты как, Макс?
Вместо ответа Maximator82 потуже затянул ремешок на каске и поправил лямки рюкзака. Дед одобрительно хмыкнул и пошел за оставленными у ручья вещами.
Через минуту сталкеры уже шли по следу стича - ***Daedalus*** впереди, чуть пригнувшись, все внимание отпечаткам на земле; Максимка - сзади, с винтовкой наготове, высматривая крысиные заслоны. Минут десять след вел их на юго-восток, еще десять - на юг, мимо засохшего русла реки и каких-то развалин; потом еще с четверть часа пришлось переждать, затаившись в полузасыпанной траншее, пока мимо неспеша проползала стая радиоактивных студней. Отпечатки лап стали отчетливее, и сталкеры прибавили шагу. След обогнул озерцо, провел напарников мимо покинутой шахты с валяющимися у входа искореженными вагонетками, нырнул в небольшой каньон, поплутал на месте, устремился опять на юг. Еще несколько локаций - и напарники вышли к гряде невысоких холмов, покрытых неестественно буйной растительностью.
У их подножия сталкеры остановились. Дед раскрыл КПК и вызвал карту. Максимка подошел, заглянул ему через плечо, тыкнул в экран:
- Это мы тут, Дед? А почему этих холмов на карте не нарисовано?
- Сейчас нарисуем, Макс, не торопись, - Дед прошелся стилом по экрану, отмечая топографию местности. - Там на твоем гейгере сколько натикало?
- Норма плюс двенадцать сотых... Погоди, Дед! Этого квадранта что, на карте нету?!
- Ну нету и нету, что ж теперь... Разведаем - будет. Э-э-э, рюкзак не снимай, сейчас вверх пойдем. Левый бот потуже завяжи, запнешься.
***Daedalus*** захлопнул КПК, поправил вещмешок и бодро зашагал в гору. Максимка поплелся следом, изо всех сил стараясь на отставать от старшего.
- Дед, ну все-таки! Здесь что, совсем никто до нас не бывал?
- Да кто-нибудь бывал, наверное.
- А почему тогда локации на карте нет?
- Эх, паря. Оно ведь как - чтобы квадрант на карту нанести, мало до него дотопать, надо же и назад вернуться...
Максимка умолк и о чем-то невесело задумался.
- Да не горюй ты, авось не пропадем, - обнадежил его Дед. - Вот что-ка, Максимка. Сейчас когда до верхушки дойдем - сразу не высовываемся, а то здесь глянь какие следы свежие... шиш его знает, вдруг этот аспид совсем рядом. Я вперед пойду, посмотрю, а ты меня прикрывай. Усек?
- Угу.
- Бинокль дай.
Макс вытащил, отдал Деду свой бинокль - модифицированный, с инфракрасным зрением, сонаром и гиперфокальной оптикой. Дед вытянул руку: сиди тут! - а сам по-пластунски полез наверх, к верхушке, где столбом возвышалось одинокое дерево-мутант, похожее на хвойную яблоню. Макс услышал, как расстегнулась застежка на кейсе с биноклем.
- Макс, а иди-ка сюда... - вдруг позвал напарника ***Daedalus***.
Что-то в его голосе показалось Максимке странным. Молодой сталкер вскочил, бросая рюкзак, и ринулся вверх по склону, к товарищу. Вылетел с разбегу на верхушку холма, глянул вниз - и замер.
Там, внизу, долина переливалась красно-желто-зеленой праздничной иллюминацией, подмигивала разноцветными лампочками, блестела янтарным электрическим сиянием. Ошеломленный Макс бесцеремонно вырвал у Деда бинокль, приложил к глазам, присмотрелся - и аж голова закружилась: там, у подножия холма, перемаргивалась гирляндами самая настоящая деревня. Самая настоящая, с двумя десятками причудливо украшенных домиков и всамделишней рождественской елкой на центральной площади.
Макс подкрутил резкость, навел бинокль: на площади вокруг елки собрались несколько десятков жителей. В центре круга стоял Санта Клаус. Уже зная, что увидит, Макс навел бинокль на Санту - и не ошибся. У того было четверо рук. В одной их паре Святой Ник держал мешок с подарками, а во второй - праздничный жезл.
Максимка отложил бинокль и сел на траву. С минуту оба молчали.
- Дед, ты тоже...? - начал наконец Maximator82.
- Ну да.
- И... это, Дед... что делать-то будем?
- Да шиш его знает, Макс. Деревня стичей, паря, это ж ведь легенда такая, небылица... ну, знаешь, про деревню, про золотой телепорт еще, про черного вжика...
Легенду про золотой телепорт Максимке рассказывали: есть-де такой телепорт, что если войдешь в него, то выйдешь в том же месте - но в таком мире, где ядерной войны никогда не было и не будет... Дед привстал, отломил от дерева веточку.
- А делать, Макс, вот что будем, - продолжил пожилой сталкер, расчищая рукой землю и набрасывая веточкой план деревни. - Спускаемся сейчас с холма, я ложусь тут, ты обходишь вот здесь и за этот дом, который торцом стоит. В двадцать два часа ровно я бью того стича, который с мешком, может еще кого-то, потом демаскируюсь, чтобы они за мной побежали. Граната у тебя есть?
- Была где-то.
- Ну вот. Как только они за мной ринутся, швыряй гранату - скажем, ну, сюда, для паники. Потом хватай мешок и деру к телепорту, тем же путем, что мы с тобой сюда топали.
- А...
- А я их на восток поведу, там шахта отработанная есть, посижу в ней. А может и раньше оторвусь, не впервой. Усек?
- Ну да.
- Точно? - Дед положил одну руку Максимке на плечо и пристально поглядел парню в глаза. - А, Макс? Выдюжишь?
- Да справлюсь уж как-нибудь, - пробурчал молодой сталкер.
***Daedalus*** вдруг рванулся, сгреб юношу в охапку и крепко обнял, расцеловал в обе щеки. Максу стало очень неловко.
- Дед, ну чего ты... - начал было он, но напарник уже шагал вниз по холму, на позицию.
***
Макс перемахнул через плетень, пригнулся к земле и стремглав перебежал через улицу. Там присел за сложенную у дома поленницу, досчитал до десяти, задержал дыхание - и снова короткая перебежка, перекат, выдох. А вот и стоящий торцом двухэтажный нарядный дом - его, Максимки, дислокация по плану. Освещен он ярко, но только с фасада; весь остальной дом в тени от соседних зданий. Хорошее укрытие.
Площадь отсюда была как на ладони, но туда Максимка старался не смотреть - от вида такого количества стичей у него начинали дрожать руки и заплетаться ноги. Страшно было подумать о том, что через какие-то триста-четыреста секунд ему придется рвануть чеку, швырнуть гранату вон в тот ухоженный палисадник и побежать вперед, на площадь, в толпу стичей, схватить мешок... Сколько их там? Полсотни, наверное крупных, и маленьких еще пару десятков, не меньше. Максимка вдруг вспомнил титановую пластину, которую они как-то нашли с Дедом, - расплавленную, покореженную, словно отвалившуюся от потерпевшего крушение самолета, - и как Дед, покачав головой, сказал тогда просто: "стичи!".
"Беги!", - приказал сам себе Максимка, зажмурился и рванул вперед, к цели. Добежал, распластался на земле, проверил - граната на месте. На часах без двух десять, всего сто двадцать секунд осталось. Пересиливая страх, Макс все-таки заставил себя посмотреть не площадь, нашел глазами стича с мешком: крупного, одетого в длинную красную робу. Вокруг него толпилась разномастная толпа больших и маленьких стичей, наряженных в разноцветные тряпки, куски мешковины и обрывки армейского обмундирования. За его спиной блестело увешанное надраенными гильзами дерево-мутант, увенчанное вместо звезды тускло мерцающим энерджи-барьером.
Макс тяжело сглотнул и снова проверил, на месте ли граната. Минус девяносто секунд, минус восемьдесят девять...
- Ой! Дяденька, а почему вы лежите? - раздался сзади высокий детский голосок.
Maximator82 повернул голову. Над ним возвышались два закутанных в шкуры стича. Один сжимал в руке наколотый на палочку крысиный глаз.
- Дяденьке плохо? - вежливым дискантом спросил второй.
В горле у Макса пересохло. Он медленно встал, закинул за плечо винтовку, и только теперь понял, что оба стича в высоту едва были ему по грудь. Оба смотрели на него снизу вверх с неподдельным интересом.
- А мы на елку идем! - пропищал стоявший слева стич поменьше и облизнул глаз на палочке. - Нам там подарки дадут!
***
Стич справа вытянул нижнюю правую руку и крепко схватил Макса за рукав бушлата, и Макс вдруг понял, что смотрит на все происходящее откуда-то сверху и сбоку, как будто просматривает в записи чужой бой. Вот стоящий слева стич берет его за второй рукав, вот сзади появляются еще трое стичей - двое маленьких и третий покрупнее, с Макса ростом и почему-то с бантом на голове. "Пойдемте на праздник!" - предлагает стич с бантом, и Макс, кажется, кивает, лезет за пазуху... достает Desert Eagle, убирает, достает нож-потрошитель, убирает и его; наконец, достает сушеные крылышки вжиков, протягивает маленьким стичам.
"Все люди ведь идут в телепорт", - вдруг слышится ему голос Деда, - "но только кто-то доходит на своих двоих, а кто-то быстрее..."
Вот они идут к площади, на них оборачиваются и большие и маленькие стичи, что-то говорят, но слышно плохо. Шум вдруг становится громче, Макс озирается - и тут встречается взглядами с Дедом, его тоже ведут к площади в окружении стиченят. Они становятся рядом, стичи окружают их, шепчутся между собой.
- Хо-хо-хо! - восклицает наряженный Сантой стич, но выходит у него что-то вроде "хрум, хрум, хрум".
"Издевается, гад!", - думает Макс со злостью, и от этой злости вдруг в голове у него щелкает и становится на свои места.
***
- Хо-хо-хо! - повторил стич-Санта. - Здравствуйте, гости! Здравствуйте, дорогие! Приветствуем вас в это светлое Рождество! Ну-ка, дети, скажем гостям "здравствуйте"! Три-четыре!
- Здрав-ствуй-те! - многоголосо и радостно повторила площадь.
Дед выступил вперед. Кашлянул в кулак, прочистил горло и объявил:
- Мешок верни.
- Хо-хо-хо! - воскликнул стич, поднимая мешок над головой и показывая его всей площади. - Этот мешок? С подарками?
Дед кивнул.
- Но ведь эти дети, - стич обвел рукою площадь, - так хорошо себя вели в этом году! Разве можно оставлять таких прекрасных детей без подарков?
- Слушай, стич, - хрипло сказал Дед. - Ты забрал эти подарки у наших нубов, и хорошо бы...
- Хо-хо-хо! - перекрыл Деда рев стича. - Не будем же в праздник светлого Рождества вспоминать, как много двурукие похитили у стичей и как мало стичи взяли взамен!
Дед стиснул зубы с такой силой, что Макс услышал скрип, и начал что-то отвечать, громко, яростно, срываясь на крик.
- Дяденька! - вдруг позвали Макса сзади. Он обернулся. К нему обращался стич с бантом; сзади толпились стиченята поменьше, разглядывая Макса со страхом и любопытством.
- Дяденька, - вопросил стичонок, пристально глядя Максимке в глаза своими голубыми зенками, - а кто такие нубы?
- Нубы? Ну... ну, нубы - это дети.
- Дети... - протянул стичонок, потом обернулся к малышам и произнес назидательно: "Дяденька говорит, что нубы - это дети".
- А у них тоже есть Рождество и подарки?
- Нету, - горько ответил Макс. - Подарков у них нету.
- А у нубов подарков нет! - объявил стичонок остальной малышне.
- Они себя плохо вели, да? - пропищал кто-то из стиченят поменьше, прячась за товарищами.
- Да нет... просто, ну, понимаете... - Макс вытянул руку и указал на мешок стича-Санты. - Это ведь их подарки...
Стичонок с бантом нахмурился и шмыгнул носом. Максимке показалось, что сейчас он заплачет.
- Ну, ну, не реви... - неуклюже пробормотал Макс, залезая за пазуху в поисках какой-нибудь безделушки, но стичонок повернулся и побежал прочь, расталкивая взрослых.
Стич-Санта что-то громогласно заревел, и Maximator82 оглянулся. Дед и стич стояли почти в упор друг к другу - маленький сталкер и огромный, чуть ли не в два человеческих роста мутант - и, сжав кулаки, кричали друг другу что-то совсем невразумительное, что-то злое и яростное. Толпа отступила от них, и казалось, что человек и стич стоят в ринге.
И тут между взрослых стичей протиснулся, пролез стичонок с бантом.
- Санта Клаус! Санта Клаус! - пронзительно и звонко крикнул детеныш. - Сан-та Кла-ус!
Противники замолчали, обернулись к малышу. Тот задрал подбородок и звонко заявил:
- Санта Клаус, если у нубов нет подарков, то я тоже не хочу.
И добавил, шмыгнув носом:
- И вообще мы все тогда подарков не хотим. Совсем.
Стич-Санта ошеломленно воззрился на кроху, и на его лице отразилось какая-то тоскливая растерянность; перевел взгляд на Деда, на Максимку, обвел глазами площадь, словно ища поддержки.
- Хо-хо-хо... - неуверенно начал мутант с мешком, но стичонок с бантом топнул ножкой, и, перебивая здоровенного сородича, крикнул снова:
- Не-хо-чу!
Сзади ему нестройно вторили другие стичата. Седой стич в мотоциклетной каске звонко шлепнул одного из крикунов; стичонок заплакал, родитель шлепнул малыша снова - тот заревел уже в полную силу, и вслед за ним захныкал еще один, затем второй, завопил третий... Один из взрослых кинулся успокаивать свое чадо, сюсюкая ему что-то грохочущим басом; аккуратно одетый мутант, на носу которого красовались очки из двух винтовочных прицелов, схватил в три руки по стичонку и назидательно заскрежетал что-то, грозя им когтистым пальцем; толстый стич, закутанный в три сшитых вместе армейских бушлата, заключил ревущего карапуза в двойное объятие и стал его покачивать, нахрюкивая ему какую-то мелодию. Через мгновение вся площадь наполнилась ревом и рычанием, плачем и визгом, криками и грохотом. В центре бедлама, озираясь, стоял позабытый всеми стич-Санта с отвергнутыми подарками в руках.
Напарники переглянулись. Лицо Деда, до сих пор искаженное злобой и гневом, вдруг совершенно разгладилось. Старый сталкер бросил короткий взгляд по сторонам и, приседая на корточки, плавно потянулся за спину, к винтовке.
И тут Maximator82 сделал то, на что раньше никогда бы не осмелился и о чем даже и подумать не мог: шагнул вперед, схватил старшего за руку и строго сказал:
- Не надо, Дед!
- ???
- Нельзя стрелять, Дед. Пушку убери.
- Пусти, дурак! - крикнул ***Daedalus***, пытаясь освободить кисть, но Макс был моложе, сильнее, и держал твердо. - Пусти! Совсем сбрендил, паря?! Отдай руку, г-г-ад!
- Нельзя, Дед! - заорал Макс ему в лицо, толкнул, свалил Деда спиной назад, на землю, заломил кисть так, что сталкер выронил оружие. Потом навалился на напарника всем телом, прижал его к земле. Дед зарычал, дернулся.
- Не надо, Дед, успокойся... успокойся, Дед... ну успокойся же ты, ну чего ты... - часто-часто заговорил Макс, чуть не плача, - ну что ты, Дед, ну зачем...
***Daedalus*** побрыкался, но потом затих и, кажется, пришел в себя. Макс подержал его еще несколько секунд, потом спросил осторожно:
- Ты как, Дед?
- Вот ведь... боров... - сдавленно, но своим голосом пробормотал пожилой сталкер. - Научил тебя на свою голову...
- Так надо, Дед, - ответил Максимка, помогая напарнику подняться, - я знаю, Дед, я все продумал, правда. Не будешь стрелять?
- Не буду, не буду...
Вокруг них рычали, выли и скрежетали стичи. Максимка огляделся, поискал взглядом: да, вот они! На земле лежала связка оброненных кем-то праздничных хлопушек, переделанных из ружейного жакана двенадцатого калибра.
- Дед, - сказал Максимка, поднимая их и нацеливаясь в небо. - Закрой уши и открой рот.
***
Когда отгремел последний раскат грома и рассеялся дым, Максимка обнаружил, что стоит усыпанный с ног до головы разноцветным конфетти, а на него смотрит полная площадь стичей - суммарно эдак на тысячу уровней по справочнику.
- Э-э-э... друзья! - провозгласил Максимка, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал. - У нас же сегодня, э-э-э, праздник... ну, да? Вот я, кхм, как раз подумал - может нам сейчас взять да пойти...
***
- Речь! Речь! - закричала площадь, да так оглушительно, что мэр аж поморщился и прикрутил на энерго-костюме ручку громкости. Градоначальник взошел на трибуну, оглядел столпившийся на площади народ: старателей и сталкеров, инженеров и наемников, людей и мутантов. Постучал по микрофону, проверяя громкость.
- Никогда не думал, что увижу в своем городе стичей, - мрачно сказал мэр, так, будто говорил сам с собой, словно и не помня о включенном микрофоне. - Особенно после всего того, что мы друг другу сделали...
Площадь замерла.
- Приветствую вас, четверорукие, в Новой Москве! - громко произнес градоначальник. - Сегодня вы наши гости. Сегодня не будет ни ссор, ни распрей, и вас никто не обидит. Празднуйте и веселитесь вместе с нами как друзья, здесь никто не посмеет поднять на вас руки. Даю слово.
Мэр вздохнул, и его вздох пронесся над площадью порывом ветра. Собравшиеся смотрели на него с неудомением и беспокойством, в толпе зашептались. Мэр снова оглядел площадь, и его взгляд вдруг задержался на одном из стичей - трехметровом улыбающемся великане с бенгальскими огнями во всех четырех руках. За огромным мутантом, моргая круглыми от ужаса и любопытства глазами, топтались маленькие стиченята. И глядя на них, мэр вдруг понял, что ему стыдно: стыдно перед гражданами, ждущими праздника; перед стичами, отдавшими свое Рождество ему и его городу; стыдно перед приведшими их сталкерами.
- И вот что... - сказал мэр, пересиливая себя, выталкивая слова. - Спасибо. Спасибо, что вернули подарки. Спасибо, что пришли в гости. Если вам вдруг захочется вернуться в следующем году и снова встретить с нами Рождество - мы будем вас ждать, а у Санта Клауса будут для ваших малышей подарки. Мы не друзья, четверорукие, и наверное никогда ими и не будем, но пусть у людей и стичей будет хоть один день в году, когда им не надо будет друг друга бояться.
И закончил:
- Давайте праздновать! Забудем старые обиды хотя бы на один день, и будем веселиться. Счастливого рождества, дорогие граждане и уважаемые гости. С Рождеством, Нью-Москва!
Площадь захлопала в ладоши - сперва неуверенно, затем все громче и громче; закричала что-то громкое, радостное и одобрительное. И в этот момент часы на ратуше ударили раз, другой, третий, и звон полетел между зданиями, взмыл над площадью... Вспыхнула, разлилась над городом праздничная иллюминация, и в вечернем небе хлопнули и распустились пушистыми бутонами выстрелы салютов.
- Хо-хо-хо! Счастливого рождества! - грянули у елки два Санта Клауса: опоясанный пулеметной лентой четверорукий гигант в красной накидке и толстый розовощекий старичок с окладистой бородой.
Мэр спустился с трибуны и пошел, раздвигая народ. Его остановили улыбающиеся люди и смеющиеся стичи, подняли на руки, понесли, поднимая над толпой. Повсюду был смех и конфетти. Мимо четверо стичей пронесли на руках Максимку и Деда; молодой сталкер отдал мэру шутливый салют и чокнулся с ним невидимым бокалом. Мэр расхохотался. Справа, у арсенала, позабыв про сложенные рядом коробки с подарками, стичата играли с нубами в ножички; мускулистый стич с пышными усами жонглировал двенадцатью камнями сразу, а нубы, визжа от смеха, подкидывали ему еще... поодаль, за накрытым столом, братались за склянкой венома старатели и корсары, жгли на бенгальских огнях черные списки, пели: "Йо-хо-хо, и бутылка рома!". Заключались союзы и прекращались войны, прощались долги и забывались обиды, и ничего в этом не было особенного - ведь когда на Рождестве присутствуют сразу два Санта Клауса, чего только не случается!
Пошел легкий снег, и за ночь площадь припорошило белым пухом; слабый морозец затянул окна витиеватыми узорами, превратил лужицы в зеркала. Словно в легкое покрывало укутались городские здания, и чуть склонилась под снегом разлапистая наряженная ель на центральной площади; над городом разливалось спокойствие и умиротворение.
А утром был откат.
И все случилось снова и заново, но началось совсем не так и закончилось совершенно по-иному - но это уже совсем другая история...
Как там твои дзайбацу и якодзуны поживают, не бросил еще писать? 
