[BeWolf [11]]

Путь наверх.

Его разбудил раскат грома.
- Опять дождь – поморщился человек – уже месяц льет как из лейки на огород, почти каждый день дождь.
Он сел на кровати, потянулся до хруста, пошарил ногами под кроватью – естественно, там ничего не было, но это был своеобразный ритуал, которому он слепо следовал каждый раз, когда волей судьбы ночевал под крышей.

Человек подошел к окну и поднял жалюзи. Немного подумал и распахнул окно. С улицы повеяло духотой и запахом пыли. Первые робкие капли ударили с неба, оставляя на прожженной и высушенной земле темные пятна. Издалека донесся раскат грома, прокатился над домами и затих где-то вдали.

По улице быстрыми шагами прошли двое патрульных местного отделения полиции. Один из них заметил человека в окне и приветственно помахал рукой, не замедляя шаг.
- Доброго времени суток, Марк. Надолго ли к нам в Оазис?
Человек, которого звали Марк, только буркнул что-то в ответ, постоял ещё пару секунд и отошел в глубину комнаты.
Как всегда перед дождем, заныло плечо, раненное в перестрелке уже не помнится с кем, около года назад.
Марк поморщился от боли, сел на кровать, не глядя, протянул руку к баночке с мазью, стоящей на тумбочке, зачерпнул её и начал втирать в плечо.
Сильным порывом ветра распахнуло окно, впустив в комнату свежесть дождя. Почему-то только над Оазисом и его окрестностями бывали такие сильные дожди, после которых в воздухе долго стоял запах озона и прохлада держалась несколько часов.

- Адрес взял, аренду за комнату надо бы занести Федоту – в закованном в силовую Шторм броню богатыре сложно было узнать Марка, пару часов назад подошедшему к окну.
Марк закинул на плечо новенькую СВД, прошелся взад-вперед по комнате.
- Вроде ничего не забыл – да и сложно забыть что-то в том месте, куда приходишь поспать раз в миллион лет. А ведь когда-то всё было не так... Каждый день горел огонь в камине маленькой хибарки на окраине города, вместо стекол были куски слюды, и каждый день Марк бежал туда, потому..
- Он помотал головой, отгоняя воспоминания. Оглядел ещё раз комнату, и сильно толкнул дверь.
- Эх, забыл присесть на дорожку – мелькнула в голове мысль, когда он спускался по лестнице. Марк слепо верил в приметы и бывало, делал километровый круг, когда дорогу ему перебегал чёрный кот.

Дождь прекратился в тот момент, когда Марк вышел из подъезда дома на улицу.
- Ну что ж, неплохое начало. По крайней мере, не по жаре топать.
Дел в самом городе было немного – зайти в банк, получить вексель на покупку, навестить мэра города (хотя... может и не обязательно – опять никчемные разговоры о политике, о ценах на ресурсы и минералы, которые уже почти как год имеют чётко выраженную тенденцию к снижению, о проблемах молодых, о засилии наркотиков в городе, в общем, слышать нытье и жалобы, вежливо поддакивать, ибо обсуждать что-то нет смысла).
Решив, что мэрия будет в другой раз, а сейчас быстро банк и потом... Потом будет то, к чему Марк стремился уже давно. Ещё одна ступенька по дороге наверх.

Машинально кивая в ответ на приветствия прохожих, слыша краем уха шёпот за спиной ( ну так это ж сам Марк... ну как ты не знаешь... раньше не видел…смотри... это живая легенда...он добился почти всего в этом мире...ух ты...лучший боец., ну один из лучших...), он добрался до центральной площади.
Нельзя сказать, что популярность ему не льстила, но иногда она мешала, в такие дни, как сегодня, когда с утра он уже чувствовал какой-то внутренний дискомфорт...

Как всегда бывало с ним в городе, он свернул не на ту улицу и вышел на центральную площадь не рядом с банком, а совершенно на другой её стороне. Чертыхнувшись, Марк присел на скамейку покурить и настроить мысли на что-то положительное.
Скамейка была мокрой, что только добавило негатива в сегодняшнее утро. Отбросив так и незажженную сигарету в сторону, Марк уже сделал пару шагов в сторону банка, когда наткнулся на укоризненный взгляд Тины, невысокой смешливой полицейской, несшей вахту на площади города.
С полицией он ссориться лишний раз не хотел, зная, что у них и так имеется на него достаточно пухлое досье. Досье то имелось, но зачастую в новой череде всплеска активности Отдела расследований, дело до него как-то не доходило, а спускалось на тормозах до следующего раза. Ухмыльнувшись Тине, он вернулся подобрать сигарету с мокрой брусчатки. Сигарета успела размокнуть, и пришлось собирать её остатки с мостовой. Более или менее удачно собрав куски бумаги и табак, его взгляд зацепился за что-то, лежащее под скамейкой.
Из под скамейки он выудил старый, весь покрытый ржавчиной Кольт-питон. Этого Кольта хватило бы в лучшем случае на два, максимум три, выстрела. Марк уже забыл, когда последний раз держал такое в руках... Это было очень давно...
... Они появились в городе одновременно, два молодых и любознательных юноши, которые приходили в восторг от каждого нового открытия, сделанного ими в этом мире.
Групповые бои на арене города, где они на своих ошибках учились тактике боя, и всегда знали, что друг рядом и это чувство придавало уверенность и зачастую какую-то бесшабашность.
Первые походы в шахту за металлом и полимерами и очень скоро все любители лёгкой наживы знали, что если Ив в одной из штолен, то Стен (да, тогда его звали по-другому) обязательно рядом и лучше их не трогать. Потом Ив заболел и долго лежал в больнице. Именно в то время на свободу вырвался неизвестный науке вирус. Никто не умер, но многие надолго сменили темные штольни шахт на светлые коридоры и тихие палаты больниц.
За время болезни Ива, Стен подкачался, возмужал, раздался в плечах, обзавелся парой пушек и комплектом старенькой райдер-брони.
- Приветик, Ив. Ну, как ты? Когда выпишут то? – Стен присел на стул рядом с кроватью друга.
- День-два я думаю, братка, уже вместе будем – улыбка, никогда не покидавшая лица Ива, стала ещё больше – Уже всё прошло. Но нужно вылежать, так врачи говорят.
- Отлично – сказал Стен. Он довольно успешно копировал манеру общения наемников, уходивших с утра на заслоны, возвращавшихся вечером с красными от загара лицами и надо сказать, неплохим наваром. То, что они не замечали маленького старателя, он старался не вспоминать – а я новую игрушку купил. Вот смотри.
Он протянул другу Кольт Питон, еще не потерявшим запах фабричного масла.
- Крысы только так улетают. Два выстрела и нет крысы. Отличная вещь.
По блеску в глазах Ива было понятно, что он загорелся и влюбился в Кольт, но давнее негласное правило друзей – не просить ничего ни у кого, только заставило его грустно вздохнуть.
Ив выписался из больницы и скоро они опять начали вдвоем ходить по шахтам, но Ив с грустью замечал, что экипировка Стена намного лучше и Стен намного реже оказывается в полевом госпитале. В какой-то момент Ив перестал просить у Стена деньги на оплату услуг санитаров, в основном, после фразы, что надо самому уже зарабатывать.
Прошла неделя, и ...
- Стен, братка, я купил Кольт. Такой же как у тебя, а может даже лучше. Я его назвал знаешь как? В жизни не угадаешь – на лице Стена было написано явное нежелание угадывать чего-либо – Крысобой, вот так я его назвал – Ив сиял от счастья, сжимая в руках новенький, ещё в упаковке пистолет – Только завтра надо деньги за него отдать, а у меня ни шиша нет. Подкинь монеток двести, а?
Стен помрачнел. Двести монет у него были, было даже намного больше, но почему он, который добился всего сам, должен давать деньги Иву, который толком и заработать то ничего не может, а если и вытаскивает из шахты какую-то мелочь, то транжирит в тот же день, на букетики фиалок абсолютно незнакомым девушкам, и от которых ему собственно, ничего и не надо.
- Зачем ты им букеты покупаешь? Ведь ты их, скорее всего, больше никогда и не увидишь. Только деньги на ветер выкидываешь...
- Да, но они всегда так рады – и улыбка на лице Ива становится еще больше.
Денег он не дал, соврав, что сейчас нету, и вообще инфляция, и давай через три дня поговорим.
В тот вечер он первый раз увидел, как с лица Ива пропала улыбка. А утром, открыв свежий номер газеты, Стен увидел на первой странице большую фотографию друга.
Ива застрелили в переулке около промзоны, ничего не забрали, лишь отнесли тело поближе к старому разрушенному гаражу. Крысобой положили ему на грудь.
Следствие зашло в тупик и через какое-то время дело закрыли. Стен знал причину, но молчал.
Его молчание было оценено тем, кем надо и через какое-то время к нему в баре подошел невысокий человек с худым и острым лицом, как у крысы, и предложил поговорить кое о чём в более спокойном месте.
Так Стен вступил в ряды Боевого Отдела одного из кланов, которые в те дни рождались каждый день. Он знал, что глава клана отдал приказ убить его друга, глава клана знал, что Стен это знает, но оба молчали и такое положение дел устраивало Стена.
В то время он первый раз сменил имя, надеясь, что таким образом прошлое не будет его больше беспокоить.
... Марк провел ладонью по лицу, отгоняя воспоминания, отбросил пистолет в сторону, как будто тот жёг ему пальцы, перешел площадь и зашел в банк.
В банке клерк, рассыпаясь в извинениях за задержку, отвел Марка в кабинет для V.I.P.-персон, принес чашечку кофе и вазу с фруктами. Бумаги были подписаны, директор долго тряс Марку руку, захлёбываясь слюной от восторга оказать услугу такому клиенту.
Выйдя из банка, Марк долго вытирал правую ладонь носовым платком. Он ненавидел людей с потливыми руками, а у директора банка были очень потные руки.
Какая-то непонятная сила потянула его заглянуть под скамейку... Кольта уже не было.
- Что за наваждение? – Марк мотнул головой, резко повернулся и, не обращая внимания ни на кого вокруг, быстрым шагом направился в сторону второго жилого района. Так уж получилось, что нужный ему выход из купола был там, куда лишний раз он старался не заходить.
- Кто придумал так строить? Что за идиотизм – узкие улочки доводили его до бешенства, веревки с бельем, тянущиеся вдоль домов, раздражали донельзя.
- Ну наконец-то – облегченно вздохнул он, увидев, что ряды однотипных блоков заканчиваются. Потом он знал, будут старенькие домики времен первых жителей города, а уже потом выход.
Улочек, как таковых здесь уже не было, старенькие дома с небольшими двориками, разбросанные тут и там, маленький ручеек и ветхий мостик, которые он помнил. Помнил всегда, хотя старался забыть.
- Ну вот и всё – перед ним появилось в воздухе знакомое мерцание купола, позволяющее людям спокойно проходить через него и не пускающее монстров внутрь – гениальное изобретение инженеров молодого мира.
Марк подошел к куполу и остановился. Протянул руку, которая легко прошла через купол наружу.
- Уважаемый, поможете мне? Если вдруг крысы будут бегать вокруг города – хрипловатый женский голос оторвал его от созерцания купола. Такой же голос был у неё... тот же тембр, те же интонации. Он развернулся:
- Нет, извини, мне нужно обратно - и гонимый какой-то неведомой силой, почти побежал к домику, стоящему в нескольких сотнях метров поодаль. Маленький и очень старый дом на холме.
Взбежав на холм, он, не переводя дыхания, стукнул в дверь. Послышались шаги, звук отодвигаемого засова и дверь распахнулась. На пороге стояла невысокая пухленькая девушка с длинными, почти до пояса светлыми волосами:
- Ой, здрасьте! А я думала, Гиллен уже вернулся, а это не он, а Вы. А если Вы к нему, то он уже должен быть дома очень скоро, потому что ушел два дня назад и сказал, что ночью точно не придет. Ой...– Девушка залилась ярким румянцем.
Её голос доставлял почти физическую боль. Марк оперся головой о косяк двери, пальцы нащупали знакомые символы на верхней планке...
Голос девушки начал таять и становился всё тише и тише... тише... тише...
...Они познакомились на свадьбе дипломата клана. Он сразу обратил внимание на высокую, худенькую девушку с короткой стрижкой, волосами цвета вороньего крыла и бесёнками в глазах.
Она стояла в стороне, тянула коктейль через соломинку и осматривалась вокруг.
Ронсон, тогда его звали Ронсон, будучи в то время уже значимой фигурой в клане и уже ставший достаточно известным бойцом, выкрутился из толпы кланеров, громко оравших какую-то непристойную песню, и подошел к ней.
Вскоре они покинули сити-хол и всю ночь бродили по городу, разговаривая обо всем на свете, при чём говорила в основном она, рассказывая как она здесь появилась, как приехала только вчера из города на реке со смешным названием, как она не любит города, как ей одиноко, потому что нет друзей и многое-многое другое.
Он поддакивал, изредка вставляя пару ничего не значащих слов, любуясь её точёным носиком, широкими глазами, в которых вспыхивали искорки смеха, её смешной манерой пришептывать и глотать концы фраз, когда она волновалась и говорила быстро.
А потом был поцелуй на том самом ветхом мостике, поцелуй, который обжег его душу и заставил забыть обо всем на свете, кроме её губ. А когда он оторвался от неё и взглянул в её глаза, то понял, что пропал окончательно и бесповоротно... Их второй поцелуй был бесцеремонно прерван треском дерева и стремительным падением в ледяную воду ручейка.
И когда он увидел её, безудержно хохочущую, сидящую по пояс в воде, шлепавшую руками вокруг себя, то почувствовал, как холод в его душе оттаял.
Глава клана нажал на пару рычагов в мэрии и через неделю у него уже был ордер на дом. Домом эту развалившуюся хибару назвать было нельзя, но им было неважно. Они были вместе и больше их ничего не волновало.
Несколько месяцев Ронсон уходил на дежурства и боевые операции, а когда возвращался, усталый и грязный, то в очаге всегда горел огонь, а она дремала, положив голову на руки, сидя за столом.
Ни разу ему не удавалось застать её врасплох, как бы тихо он не пытался войти в дом. Она просыпалась от малейшего скрипа, и не успевал он переступить порог, как она уже висела у него на шее, покрывая поцелуями лицо, шею, глаза и весь мир пропадал в глубине её весёлых карих глаз.
Когда прошла первая эйфория, стало понятно, что на его зарплату невозможно существовать и Таш, у неё было редкое имя, сказала, что не будет сидеть ни на чьей шее. Это и послужило причиной первой ссоры, но она добилась своего и, невзирая на протесты Ронсона, отправилась в шахту.
Денег стало больше и даже удалось отремонтировать дом, но спустя какое-то время она начала жаловаться, что задыхается в темноте шахт, что не может без солнца и свежего ветра.
В это время в городе появились первые странники пустошей, которых называли сталкерами. Люди закаленные ветрами степей, прокалённые солнцем, те, кто уходил на недели в пустоши и, если повезет, возвращался.
Их было немного, ибо нужно было преодолеть много трудностей для получения права называться сталкером. И основной квест был дойти до старой разрушенной базы охотников-трапперов. Идти до неё нужно было около недели, и путь был тяжел и непрост.
Из десяти вышедших туда, обратно приходили двое.
Она пропадала сутками в пабе, слушая рассказы сталкеров и завидуя им в глубине души, пока не приняла решение.
- Милая, но зачем тебе это? Чем тебе плохо сейчас живется?
- Я же говорила тыщу раз – она надула губы – я ненавижу шахты. Я хочу, чтобы вокруг солнце и воздух и ветер, и запах полыни...
- Ну ты же понимаешь, что это тяжело и непросто...и мало кто возвращается, а я не хочу тебя отпускать в неизвестность.
Она расплакалась. Но её слезы были как капли росы и так же быстро высыхали.
- Пойдём вместе? С тобой я ничего не боюсь. Пойдём, а милый?
Он обещал поговорить с главой клана, ну ты же понимаешь, как это непросто уйти на две недели, на меня же рассчитывают и есть обязанности, в глубине души надеясь, что она переболеет этой идеей.
И каждый вечер в течение двух недель она задавала один и тот же вопрос, на который был неизменный ответ, что ещё не разрешили, но завтра всё должно быть решено положительно. С главой клана Ронсон ни о чем не говорил.
А в тот пятничный вечер, когда был жуткий ливень, и град барабанил по крышам домов, в первый раз за долгое время он не увидел отблесков света очага в окне дома.
На крыльцо он взбежал, нарочно громко топоча ногами и открыл дверь. В доме было темно и холодно, лишь на столе белел прямоугольник письма.
« Ронсон, я ухожу. Ухожу на траперскую базу. Я сегодня говорила с твоим главой, он сказал, что ты ни о чём его не спрашивал. Мне холодно и больно. Я буду ждать тебя около Портала Забытых Земель до полуночи. Прощай»
Письмо выпало из его руки... Он открыл дверь и выглянул наружу. Гроза была нешуточной, выл ветер, срывая с деревьев листья, град уже не таял на земле, молнии рассекали небо, дождь был настолько силён, что в паре метров уже ничего не было видно.
Он вышел из дома, прошел 20 метров, насквозь промок, упал в лужу, вывихнул палец на руке и ...вернулся в дом.
- Ну не совсем же она сумасшедшая, идти куда-то в такую погоду. Обычная женская блажь – скоро вернется».
Но она не вернулась. Ни утром, ни через две недели, ни через месяц. Её не видели ни в одном из городов мира. Ронсон похудел, осунулся, перестал спать по ночам.
Он стоял сутками около выхода за купол, там, откуда обычно возвращались сталкеры и расспрашивал, не видели ли они её, но люди лишь огорченно разводили руками.
Так прошло три месяца, его выгнали из клана (пойми, мы не можем на тебя больше рассчитывать...ты постоянно мыслями где то не с нами... из за этого мы потеряли нескольких бойцов...ты просто не пришел тогда...). Он лежал целыми днями на кушетке и смотрел в потолок, но однажды утром он встал с неё и вышел на крыльцо.
Боль ушла, осталось только слепое безразличие. В тот день он надрался в пабе. А утром вернулся, собрал вещи и покинул город в компании четырех веселых людей, которых тоже ничего не держало в этом городе.
В тот день Ронсон сменил имя во второй раз.

- Простите, сударь, вам плохо? У вас такое лицо белое-белое... я водички принесу – голос девушки вырвал его из воспоминаний – ой, а вот и Гиллен вернулся. Гиллен, это, наверное, к тебе... Родной мой, как же я скучала.
Марк отодвинул Гиллена в сторону и стремглав бросился вниз по холму к выходу за купол. У купола он остановился, посмотрел назад... Двое обнимались на холме. Боль в сердце на мгновение стала невыносимой, Марк сжал зубы и шагнул вперед.

Он шел уже около часа, когда запищал радио-передатчик на поясе.
- Да – буркнул он в микрофон, даже не удосужившись посмотреть от кого же пришел вызов.
- Марк, все уже тут. Ты задерживаешься. Надеюсь, причина есть? – холод из маленького чёрного динамика прямо-таки обжигал ухо.
- Стич его за ногу – ругнулся про себя Марк – старый хрен возник всё-таки... ну ничего, скоро всё изменится...
- Простите, милорд Чефс. Причины есть. Буду в течение часа – скрывая свои истинные эмоции, произнес Марк в микрофон.
- Не заблудись – пожелал ему Чефс и отключился.
Чефс, бессменный глава клана Элит, был личностью неординарной и известной всем от мала до велика. Его боялись, и этот страх имел под собой веские основания – любой инакомыслящий, выступивший публично с осуждением политики клана Элит, исчезал максимум через неделю после выступления.
Злые языки поговаривали, что эти люди после небольшой операции в секретных офисах клана Элит становились зомби-бойцами клана, но подтверждений этому не было.
Клан Элит диктовал свою политику всему миру. Никто не знал, как и когда возник этот клан, но боевая мощь его была огромна и редко кто вставал на его пути... Марк со злостью переключил приемник на сайлент мод... Редко, кто вставал на его пути... Редко... Он пнул камешек, лежащий на дороге, наметил кустарник и рядок молодых березок на небольшой возвышенности, как место привала и зашагал по дороге.
Солнце уже стояло высоко и начало припекать. До привала было километров пять, не больше. Песок прокалился, и горячий воздух заколебался над землей на высоте нескольких сантиметров, создавая дымку, растворяющуюся на высоте колен без остатка.
Марк знал эту дымку и помнил её причуды:
- Прицел надо всегда брать на полсантиметра выше, чем кажется ...– вспомнилось ему...
Он убыстрил шаги, желая как можно быстрее добраться до спасательной тени. Жара становилась все сильнее и сильнее.
До кустов он добрался, изнемогая от безжалостных лучей солнца. Прислонившись спиной к стволу дерева, он долго пил воду из фляги, запрокинув голову.
Прозвучавший звук мужского голоса заставил его вздрогнуть. Марк незаметным движением снял СВД с предохранителя и повел головой вправо. Пусто. Влево. Пусто.
Нехотя поднявшись и держа винтовку наизготовку, он обошел куст и увидел с противоположной стороны холма невысокий каменный валун, около которого сидели, весело смеясь, пять человек в рваной одежде защитного цвета. Их оружие лежало в куче чуть поодаль. В бою в нынешней ситуации, они не имели никаких шансов против него, хотя Марк был один.
Смех стих, когда они заметили Марка. Один из них, заросший по глаза бородой, сделал, было движение к куче оружия, но, наткнувшись на взгляд Марка, поспешно убрал руку.
Вид и вооружение людей не оставляло никаких иллюзий по поводу того, как они промышляли себе на жизнь – грабители, или, как подобные им называли себя, романтики дорог и тропинок.
Один из них, видимо предводитель шайки, вытянул перед собой руки ладонями вверх и медленно начал подниматься с земли... остальные четверо сидели не двигаясь...
Свежий бинт широкой полосой охватывал лоб главаря, пропитавшись кровью над левой бровью...
Марк машинально потянулся рукой к брови... Старый шрам уже почти зажил... Старый шрам, напоминавший ему долгое время о тех, кого уже... Пламя костра подернулось завесой, люди около костра стали призрачными как тени, постепенно растворяясь в туманной пелене...
... – Так что, Лис, или как там тебя кличут, Ронсон, что ль, зацепило тебя сегодня, а? – Гризли сплюнул в огонь костра.
Лис даже не удостоил его своим вниманием, занятый тем, что поправлял повязку на лбу.
- Ронсон, ну и имечко, однако – продолжал издеваться над ним Гризли, развалившись около костра и выцепив длинной рукой оплетенную бутыль с виски.
Сделав смачный глоток, он поморщился и утёр слёзы – Забористая, однако водичка.
- А чего это Сыч бороду сбрил? Хочет за девками приударить, небось? Так ему не поможет. Что с бородой, что без – Гризли отстал от Лиса, но больше минуты молчать он не мог.
- Прикрой варежку, Гризли, завтра тяжелый день – раздался голос из темноты.
- Да я что, я ничего – Гризли предпочитал не вступать в дискуссии с вечно хмурым Гепардом – Россомаха, скажи ему.
Росомаха не ответил. Он уже давно спал.
Их было пятеро. Пятерка людей, которые уже несколько месяцев наводили страх на караваны в окрестностях трёх городов. Они идеально дополняли друг друга: шутник и балагур Гризли, становящийся серьезным исключительно в моменты опасности (впрочем бой к таковым он не относил), немногословный Гепард, мозг группы, достающий информацию из ниоткуда, молчун Россомаха, любящий поспать и отличный санитар, Сыч, самый старый в группе, хороший повар и опытный следопыт и Лис, лучший боец отряда. Иногда Гепард в шутку говорил, что все они вместе взятые едва ли победят Лиса в дуэли.
Никто из них не интересовался прошлым остальных, их жизнью до того дождливого утра, когда, жестоко страдая от похмелья, они покинули Оазис.
В нападениях на караваны, торговцев и зачастую мирных жителей прошли зима и весна.
И в одну из летних ночей...
- Внимание, господа – Гепард возник из темноты. На его скуластом лице играла улыбка – Завтра можем сорвать крупный куш. Очень крупный.
- Да ну – Гризли приподнялся с лежанки – и что же такое будет? Партия ППШ?
- Завтра вечером понесут десять комплектов десерт брони, модифицированную ни много, ни мало, а аж три раза – Гепард довольно присел около костра, давая возможность друзьям переварить полученную информацию – Паразиты, что ж вы пожрать не оставили мне?
Сыч молча протянул ему тарелку, с каким то варевом.
- А кто нести будет? – задал вопрос Лис.
- А вот с этим есть загвоздка. Но думаю, с таким товаром мы можем года на два уйти в подполье и жить припеваючи.
- Так кто же? – Лис не любил неопределенности.
- Клан Элит – буркнул Гепард, сразу став серьезным.
- Ты с ума сошел? Нас порвут там. Я против.
- Лис, пойми, они настолько давно не воевали ни с кем, что у них даже ножи и те, наверное, заржавели, а в барретах тараканы живут.
- Согласен с Гепардом. Надо рискнуть – подал голос Россомаха.
- Я за. Аптечки есть, только вот с патронами немного проблема, надо в город прогуляться – внёс свою лепту Сыч.
- Я против. Однозначно – Лис помрачнел.
- Лис, ты помнишь наш закон?
- Да, помню. Всегда вместе и как скажет большинство. Но сейчас большинство ошибается. Чересчур опасно на них лезть.
- А тебе только беззащитных горняков отстреливать, да Лис – Гризли ухмылялся – испугался, да?
- Отвали – Лис схватил тюфяк и ушел в темноту.
- Ну раз решили, тогда завтра Лис с утра в город за патронами, Сыч и я разведаем местность, Россомаха и Гризли в лагере. Сбор в 20:00 около старого гаража. - и Гепард назвал место сбора. По полученной им информации именно там пройдет караван Элит с ценным грузом.

Старинные часы с кукушкой, висевшие в центральном пабе города, били каждый час. Раз..два..три..восемь. Лис поднял голову от кружки с пивом и посмотрел на циферблат часов. Восемь часов вечера. Он не пришел на место сбора. Лис внимательно следил мутным взглядом за минутной стрелкой, которая, задрожав, перепрыгнула ещё на одно деление... потом ещё на одно... и ещё на одно. Три минуты девятого.
Он широко размахнулся, и кружка слетела со стола на пол, разбившись на множество мелких осколков. Бармен открыл, было, рот, но, наткнувшись на мутный взгляд Лиса, отвернулся и продолжил тереть полотенцем и без того чистые стаканы.
- Бармен, еще пива сюда – рыкнул Лис.
- Сэр, но уже восьмая кружка..
- Кружку пива сюда. И быстро – Лис уронил голову на скрещенные руки.
Часы пробили девять раз. Невысокий смуглый человек в плаще, сидевший в углу поднёс руку с портативной рацией к уху, через несколько секунд встал и подошел к столу, за которым сидел Лис, смотревший прямо перед собой бессмысленным взглядом.
- Пшел вон – Лис даже не повернул голову.
- Ты молодец, сделал правильный выбор, Лис. Завтра здесь в пять пополудни. С тобой хотят поговорить – Человек в плаще кинул на стол медную бляху, повернулся и пошел к выходу. Пройдя два шага, он повернулся – Да, кстати, сегодня ночью четверо сделали неправильный выбор. Очень неправильный выбор.
Лис перевернул бляху. На обратной стороне блеснули две молнии, пронзающие корону – всем известный знак клана Элит.
На улице послышался шум начинающегося дождя.

Утром весь город говорил о неудавшейся попытке ограбления каравана. Четверо нападавших продержались в неравном бою несколько минут. Двое погибли сразу же, третий прикрывал пытавшегося скрыться товарища, которого застрелило подошедшее подкрепление. Последний из четверки подорвал себя гранатой.
Ходили слухи, что банда Гепарда уничтожена, но в любой компании всегда находился кто-то, утверждавший, что их было пятеро, а на караван напало четверо.
На следующий день Лис сменил имя в третий раз и стал Марком, а ещё через день на его груди красовалась бляха с двумя молниями, пронзающими корону.

- Да тише ты, лучше сиди молча, все эти супер бойцы психованные. Щас прямо между глаз и тю тю – горячий шёпот одного из бандитов вернул Марка обратно к реальности.
Нестерпимо болела голова, в глазах саднило.
- Идите с миром – неожиданно даже для самого себя мягко сказал он и повернулся спиной, зная каким-то шестым чувством, что вот как раз их ему бояться и нечего.

Через полчаса головная боль притихла, оставив о себе лишь тяжесть в левом виске.
Порыв ветра заставил Марка поежиться.
- Кажется будет дождь – он посмотрел на небо. Так и есть, с северо-востока надвигались тучи. Они были далеко, но даже сейчас было видно, что намечается сильная гроза. В глубине иссиня-черного нутра туч еле слышно рокотал гром, изредка сверкали проблески молний.
Марк коснулся бляхи на груди – Черт подери, я уже и так опоздал прилично. Надо бы поднажать, может успею до дождя дойти.
Он убыстрил шаги.
Ветер завыл, предвкушая добычу. Марк уже почти бежал несколько минут.
Тучи двигались намного быстрее его. Вот уже первые молнии ударили в шпили громоотводов на башнях города, и режущие воздух как клинки, струи дождя закрыли серой стеной дома и стены Оазиса.
Марк побежал, понимая, что укрыться вряд ли успеет. Ветер выл в ушах, поя древнюю как мир песню. Когда человек заметил чуть в стороне от дороги высокий кустарник и дерево, протянувшее ветви над кустом, несколько тяжелых капель уже прочертили дорожки на запыленном лице Марка
- Укроюсь под деревом – он рванулся в сторону. За считанные шаги до куста, он наступил на что то мягкое и скользкое, потерял равновесие, покачнулся и тяжело упал, ударившись головой о предательски спрятавшийся под мхом камень. Желто-черные круги вспыхнули перед глазами, сливаясь в одно большое кольцо..
- Опоздаю... Как некстати… – и он потерял сознание за секунду до того, как тучи настигли его.

Марк со стоном приподнялся на локте. Голова, как ни странно, не болела, хотя он ясно помнил, что приложился о камень будь здоров.
- Разве я успел доползти до дерева? – длинные ветви дерева практически полностью защищали от дождя, под деревом, где он лежал, было даже относительно сухо. А там, где кончалась листва, бушевала стихия.
- Второй потоп. Только дядюшки Ноя нет рядом. Как же я всё таки сюда попал?
Последнее, что он помнил, было падение и удар об камень. В карманах и рюкзаке всё было на месте...Вспомнился Сайрус Смит и Капитан Нэмо...
Сверкнула молния, на доли секунды ослепив Марка, глаза которого уже почти привыкли к полумраку, царившему под кроной старого дерева.
Зажмурившись, он сосчитал до тридцати – старый способ, помогавший восстановить зрение после вспышек флэш-гранат, и открыл глаза.
Что-то мелькнуло над кустом... Какое то движение воздуха, стремительное, как полет нетопыря в кронах лип.
Марк перекатился в сторону и навскидку выстрелил два раза в сторону движения... Рёв дождя заглушил эхо от выстрелов... Над кустарником всё было тихо и спокойно, но ощущение присутствия чего-то или кого-то не покидали человека и вот краем глаза он заметил то самое уже слева от себя, выстрелил не глядя через плечо, дёрнулся в сторону, поскользнулся на опрелых листьях, схватился за ствол дерева и выронил лазерку...
- Черт!
- Постой, о человек... не стреляй...послушай меня – легкий, как шепот ручейка, голос раздался уже справа от него... – я не враг роду твоему, о человек...
Марк медленно повернул голову на разом напрягшейся шее в ту сторону, откуда шел голос... Он не верил в призраков, привидений, духов и тому подобной «белиберде», как выражался Чефс, но похоже, что сейчас ему придется иметь дело с чем-то незнакомым ему до того...
Он ничего не увидел. Ничего странного и непонятного. За исключением сгустка темноты, висевшего на высоте полуметра над кустарником... да и темнотой он казался лишь в первые секунды, когда смотришь на него, а потом его цвет уже невозможно определить: он менялся от фиолетового до темно-черного...
«Комок ваты», как мысленно назвал его Марк, был небольшой, максимум сантиметров двадцать в высоту и столько же в ширину, а своей формой он напоминал облачко...
- О человек, я вижу, ты не хватаешься за своё оружие... Значит ли это, что мы сможем спокойно поговорить, о человек? – голос шёл из центра облачка – и я совсем не похож на то, что ты привык называть ватой... О, прости меня, я больше не буду читать твои мысли...

Как ни странно, но тихий голос ни то, что не заглушался яростными очередями дождевых струй, а даже перекрывал собой шум дождя и раскаты грома...

- Я баньши* – соизволило представиться облачко.
- Постой, но вы же не существуете, это же сказки ... ещё того, старого мира
- Мы всегда существовали и будем существовать, о человек... Нас мало и мы скрываем наше существование, но мы будем жить всегда, до самой последней секунды жизни последнего из миров... Эрго это наши младшие братья, не принявшие законов баньши... Мы не желаем иметь с ними ничего общего...
Марк не знал, как вести себя с баньши и не нашел ничего лучше, как выстрелить в него. Так, как бы он поступил с Эрго, ненавидевшими род людской, против которых помогал только один язык – язык пуль.
Луч прошел сквозь баньши, не причинив ему никакого вреда
- Ваше оружие бессильно против нас... – по «телу» баньши прошла рябь – Ты один из немногих, кому выпала честь видеть нас и говорить с нами... Меня послали предложить тебе что-то...
- Да, да, конечно. И что же вы, всесильные, можете мне предложить? – нагло поинтересовался Марк, по-прежнему держа баньши на прицеле.
- Опусти оружие, о человек... – устало выдохнул баньши – есть ли что-то в этом мире, чего бы ты хотел? Что-то, чего у тебя нет...
Марк собрался было съязвить в ответ, но что-то в словах баньши заставило его призадуматься. Его броня была одной из самых лучших, которые когда-либо выходили с конвейеров заводов, оружие Марка делалось по индивидуальным заказам и стоило кучу денег, с деньгами тоже никаких сложностей не было, влияние в клане и немалое к тому же есть... А если... Власть? Безграничную и единую..
- Власть пожелал – пропел баньши.
Марк поднял на него глаза, видимо, сам не заметив, он произнес последнюю фразу вслух
- Власть хочешь, о человек... а готов ли ты заплатить за своё желание?
- А это возможно? – не веря, переспросил Марк.
- Всё возможно... вопрос только в тебе самом и той цене, что ты готов заплатить за то, что ты хочешь...
- Я готов – твердо сказал Марк – я готов – тихо повторил он, вставая на ноги. – Я готов – в третий раз промолвил он, как будето убеждая самого себя.
- Ну что же, о человек... Следуй за мной – и баньши легко сорвался с куста и Марк бросился за ним, стараясь не потерять легкое, как клуб дыма, существо из легенд, нежданно встреченное им..или может встретившее его сознательно?
Обогнув дерево, баньши поднялся вверх на метр ...
- Войди в эту дверь, о человек..
Марк огляделся вокруг. Ничего напоминавшего дверь рядом не было.
- Ты не видишь её – разочарованно отметил факт баньши – она скрыта за дождём и до неё буквально двадцать метров... Я открою тебе проход, человек, иди быстрее, мои силы не запредельны, а это колдовство требует много сил...
Марк увидел, что баньши как будто уменьшился в размерах, а его переливчатое сияние потускнело, но в то же время в стене дождя открылся узкий туннель, высотой в полметра, который начал рывками расти вверх, дойдя до высоты, позволявшей Марку пройти по нему, не наклоняясь. В конце туннеля, как баньши и обещал, была дверь, даже на вид внушающая уважение своей массивностью...
Вблизи дверь производила еще большое впечатление, круглое кольцо ручки, тяжелые медные заклепки – всё выдавало в ней творение мастеров ещё того, старого мира, сгинувшего в зареве ядерных взрывов.
- Что же там есть? Небось, какая-то старая технология, никому неизвестная – подумал Марк. На поясе завибрировал радио-передатчик... Чефс – прочел Марк имя вызывающего, постоял в раздумье пару секунд и медленно выключил радио-передатчик. Если баньши не обманул, а он производил почему-то впечатление того, кто не обманет, то через какое-то время Чефс будет ползать на брюхе около ног Марка в надежде на кусок пирога с барского стола... Ну, а если нет... Придумаю что-нибудь...
- Входи же – глухой голос баньши вернул Марка к действительности.
Марк выдохнул воздух и, ощущая легкий трепет в груди, взялся за ручку. Дверь тихо отворилась вовнутрь, открывая тёмный коридор.
Марк смело шагнул вперед и в ту же секунду, когда его нога коснулась пола, на потолке вспыхнули приятным светом лампы, осветившие коридор.
- Не бойся, о человек – баньши уже был тут как тут – иди вперед, там будет зал...а в зале много дверей... выбери правильную...ты поймешь...Зайди и возьми...
- Ты уверен, что я узнаю? Какая из них правильная то...? Баньши? Баньши? – Марк остановился. Баньши не было рядом. Его не было ни сзади, ни спереди...- Черт подери – он топнул ногой и пожалел об этом... Эхо начало гулять по коридору, отражаясь от стен, достигая потолка и возвращаясь обратно...
- Ладно, чего уж теперь – Марк достиг конца коридора. Перед ним простирался большой овальный зал с множеством дверей, как минимум восемью. На каждой из них был свой знак: на той, что справа желтый круг, на левой – оранжевый квадрат.
- Ты поймешь..ты поймешь... – звучал в голове голос баньши...
Марк шагнул вперед, робко приоткрыл ближайшую дверь. И застыл на пороге.
... Большой зал, полный людей. Корреспонденты, фотографы, вспышки флэшей фотоаппаратов... мэры городов, шеф полиции..А вот и он сам, в центре зала, в позе победителя. В гордо поднятой руке виден чип, грани которого переливаются в свете огней.
Вот микрофон берёт старейший из жителей мира, старина Бо:
- Марк нашел в развалинах старого города чип по производству военной техники: танков, самолетов... По правам и законам мира он единоличный владелец сего продукта. Поднимем же бокалы в честь могущественного лидера, в честь владельца контрольного пакета акций корпорации «Техника Производишен».
Хлопки пробок от бутылок шампанского. Аплодисменты, шум голосов, скандирующих:
Марк! Марк! Марк!
А вот и Чефс, в позе просителя чуть поодаль от толпы, ждущий, когда же взгляд Марка коснется его... ждущий в надежде, что что-то перепадет и ему...
Марк в полном восторге смотрел внутрь зала, не переступая порога. Если в первой же попавшейся двери его ждет такое, то, что же будет в правильной, которую он должен почувствовать... В той самой...
Он осмотрелся и уже смело открыл дверь с зеленым ромбом.
... Темнота переулка. Невысокая человеческая фигурка, идущая вдоль домов, прижимающая к стенам, обходящая лужи и открытые канализационные люки, от которых идет пар... В руках у человека поблескивает дуло пистолета...
Человек поворачивается и смотри назад:
- Стен, братка – человек расцветает в улыбке – я знал, что могу на тебя рассчитывать. Я как раз иду просить отсрочки долга, хотя они предупредили, что отсрочки не будет... А вдруг повезет? Но раз ты пришел, то все будет отлично... а деньги я тебе верну через неделю, братка...
Марк отшатнулся – Ив?
- Ну я, а кто же еще, братка...
В другом конце переулка из ниоткуда возникают три фигуры.
- Ну что, принес деньги? – голос одного из них режет слух.
- Я тут поиздержался, но вот – Ив смотрит на Марка и его губы начинают дрожать – но я вот думал...
- Тебя предупредили, Ив – сухой звук выстрела разрывает тишину ночи.
Ив секунду стоит, потом медленно наклоняется вперед и падает на асфальт, крепко прижимая пистолет к груди.
Марк отшатнулся от двери и захлопнул её.
- Крысобой – некстати вспомнилось ему.
С опаской он потянул на себя ручку двери с серым кругом...
...- Сыч, так ты бороду будешь отращивать-та? Или как?
- Гризли, ну помолчи уже, не время для шуток сейчас.
- Ладно, ладно, Гепард не бухти.
- Идут!
Темнота степной ночи, рассеиваемая мягким светом звезд... Где-то вдали воют собаки... Развалины старого ангара около перекрестка. Четыре фигуры около полуразрушенной стены. Позиция отличная, нечего и говорить. Вот вдали появляется караван, над которым развивается знамя с такой знакомой эмблемой – молнии, пронзающие корону.
- Огонь!
Треск автоматных очередей пронзает ночь. Вот человек, шедший впереди каравана хватается за грудь и падает на дорогу, второй, зажимая раненую руку, прячется за колесами повозки..
- Вперед!
Сыч и Гризли справа, Гепард и Россомаха слева. Вот они уже рядом с караваном.
- Оружие на землю, руки на голову - звучит такая знакомая и уже забытая им фраза Гепарда...
Но внезапно звучит пулеметная очередь из повозки. Сыч и Гризли падают на дорогу... Из повозки выпрыгивают восемь..нет уже десять наемников клана Элит, продолжая стрелять.
- Проклятье! Россомаха, отходим... Черт, меня ранило..Беги!
Россомаха хватает раненого командира, взваливает на плечо и, шатаясь, бежит обратно, к спасительному гаражу...
- Бросай меня, у нас мало патронов... Я задержу их, сколько смогу – сквозь зубы матерится Гепард...
Гараж... его обходят справа и слева, поливая огнем пуль...
Россомаха кладет командира на пол, смотрит на него, прижимается лбом к его лбу и исчезает в темноте ночи..
- Я им покажу кузькину мать – сквозь зубы говорит Гепард, стреляя в темноту... На его побелевшем лице выступает пот, весь правый бок в крови. Он смотрит в сторону и замечает Марка.
- Лис, выручай... Мы знали, что ты придешь, хотя Сыч говорил, что ты струсил... У меня нет патронов, Лис... Гризли и Сыч мертвы... Лис...
В дверях гаража возникают две фигуры, Гепард стреляет и фигуры падают...
- Лис...
Издалека доносится эхо выстрела и слышно, как из рации одного из штурмующих доносится фраза:
- Готов, возвращаемся обратно...
- Лис...
Пуля бьет Гепарда в левый бок, он стонет и его тело безвольно опускается на пол.
Фигуры в черном со знакомыми бляхами наполняют гараж.. Вспышка взрыва заставляет Марка зажмуриться... Взрыва ручной гранаты Ф1, которую Гепард всегда носил на поясе, отшучиваясь, что это память о днях его юности...
- Лис...

Марк захлопывает дверь. Его бьет дрожь и внезапно становится очень холодно и неуютно, хотя в зале довольно тепло.
Дрожа, он потянул на себя ручку соседней двери с темно-зелёной трапецией...
... Яркое солнце, стоящее в зените. Иссиня-чистое небо. Желтые пески пустыни, ни одного клочка растительности... от раскаленного песка идет марево...
Одинокий человек на равнине, шатаясь, проходит несколько шагов, падает, с трудом встает, опираясь на локти и колени, проходит еще метр, падает...
Достает флягу из за пояса, слабыми движениями отворачивает крышку и поднимает над головой... Капля воды вытекает из фляги в рот человека, еще одна...
Человек держит флягу и ждет... потом отбрасывает ее в сторону, срывает с головы защитный шлем и отбрасывает его вслед за флягой.
Черные волосы рассекают желтое однообразие песков.
- Таш? – срывается с губ Марка.
Человек поворачивается на звук голоса... Точеный носик, широкие глаза, подернутые пеленой боли...
- Ронсон, милый... Я знала, что ты придешь... Я верила... и тогда под дождем ночью, я верила.. Я полагала, что ты задержишься, но найдешь меня...
Ее голос затухает...
- Я уже три дня иду без воды, милый... Помоги мне... Ронс..
Она замолчала.
- Таш? – тихо позвал Марк. – Таш?
Из за барханов вышли две бродячие собаки, подошли к телу, обнюхали его.

Марк захлопнул дверь. Слёзы катились по его лицу. Воспоминания нахлынули на него, прорывая заботливо возводимые им платины в душе, разрывая его на части... Он задыхался под грузом слов, лиц и образов, возникавших в его памяти...
- Лис, ну где же ты... Сейчас без тебя допьем бутылку.
- Стен, братка, смотри, какие цветы я купил..смотри же
- Милый, сегодня отличный день был. Устал, наверное? Пойдем ужинать, угадай, что я сделала? А вот и не угадал – оладушки будут с джемом...

- Я ненавижу тебя, баньши ! – звериный крик потряс зал...
- Меня ли ты ненавидишь, о человек... – из ниоткуда пришел ответ – Меня ли?...
Марк бросился назад по коридору, врезался в дверь, не замечая боли в плече распахнул её, вылетел на воздух.
Упал на колени в лужу, поднял залитое слезами лицо к небу и горестно, по-волчьи завыл...
Дождь смывал с его лица слезы... Гром прогрохотал где-то далеко и затих... Гроза уходила дальше на запад...
- Меня ли ты ненавидишь, о человек – звучали в его голове слова баньши...
_________________________________________
Примечание:
*Баньши - в кельтской мифологии женский дух, таинственно причитающий, стонущий, вопящий; в Ирландии и Шотландии верили, что их привлекают необычные дома, и что они появляются, предвещая смерть кого-либо из членов семьи.
Моя трактовка баньши навеяна романом Саймака «Заповедник гоблинов».