Отправлено 30 April 2012 - 10:04
Часть II. Вольная программа.
- Это какое-то безобразие!!! – услышал у себя над ухом Эрнест. Подняв глаза, он увидел возмущенного кинета, многим известного своим вечным недовольством. Поняв, что на него обратили внимание, кинет продолжил – Это ужасно! Почему, каждый раз, одно и то же?! Люди же скучают в перерывах. Эрнест, ты бы придумал, чем скрасить ожидание.
- А, ты об этом… - лениво протянул бармен. – А я уж думал, что неслыханное случилось, косметичку, может, украли….
Кинет от возмущения аж задохнулся. Продышавшись, хлопнул пустым стаканом по стойке и отбыл в неизвестном направлении.
- Зря ты так с ним, - сидевшая рядом Гека поболтала соломинкой в пустом стакане, - Кан обиделся, наступил ты ему на больную мозоль. Хотя он прав в чём-то, придумал бы, чем, в ожидании продолжения, порадовать публику.
- Чем? Есть идеи? – Эрнест заинтересованно посмотрел на Геку.
Гека пожала плечами:
- Эрнест, ну это же ты у нас мастер на всякие удивлялки, вот и придумай.
- Придумай, придумай… - проворчал бармен. – Что тут придумать, цирк организовать?
- Ты же придумал стичей к работе приставить, так придумай теперь, где взять цирк. – Гека ещё раз пожала плечами.
- Стичей, говоришь? – Эрнест еще раз посмотрел на Геку, но уже задумчиво. Помолчав пару минут, бармен радостно хлопнул себя по лбу, пододвинул Геке стакан с коктейлем. – За счёт заведения. Гека, ты умница.
- И что же ты придумал?
- Увидишь! – загадочно пообещал бармен и отправился искать Марту.
Но далеко идти не пришлось, Марта, почувствовав, что она нужна Эрнесту, прибежала сама.
- Хызяын? Ты мыня ыскат?
- Да, Марта. Помнишь, ты говорила, что ты с подругами выучила какую-то песню, и вы хотите выйти на сцену?
- Дыа, дыа, хызяын! Марта пэт хотыет!
- Ну, так твой звездный час настал, вперёд! – Эрнест махнул рукой в сторону пустующей сцены.
- Хызяын! Марта лубыт хызяын!!! - обняв бармена до хруста в костях, Марта радостно ускакала собирать подруг.
Эрнест вернулся за стойку с довольной улыбкой на лице. Вы хотели цирк? Это будет круче.
- Я правильно поняла, на сцену выйдут стичи? – Гека с любопытством разглядывала довольное лицо Эрнеста.
- Ну да, Марта давно уже просит разрешения попробовать себя в роли певицы.
- Эрнест, у тебя все дома? – девушка постучала себе костяшками пальцев по лбу. – Что они могут спеть, если разговаривают с трудом! Ты хоть раз слышал, как они поют?
- Нет, - бармен пожал плечами, - но сейчас услышу.
Надо отдать должное Марте, на сцене она с подругами появилась через несколько минут. Эрнест, увидев Марту, присел на стул от неожиданного зрелища. Вернее он ждал их, но и представить не мог себе то, что он увидел. Гека, проследив за взглядом бармена, тихонько ойкнула и выронила стакан из ослабевших пальцев. Началась цепная реакция, люди поворачивали головы в сторону сцены и замирали, роняли стаканы и закуски, садились мимо стульев, забывали, о чем говорили. Несколько, особо впечатлительных голов, звонко бумкнули об пол. Тишина накрыла зал, казалось, что люди забыли даже как дышать.
- Знаешь, Эрнест, - Гека смотрела на сцену расширенными глазами, - даже если они просто сейчас уйдут, и не будут петь, разговоров и впечатлений хватит надолго.
- Это что? – неизвестно откуда появившийся Кан ткнул дрожащим пальцем в сторону сцены.
- Сам в шоке… - выдохнул Эрнест.
А на сцене, довольные произведенным эффектом, улыбались все официантки во главе с Мартой. Только узнать их было трудно. Вместо привычных уже фартучков, на каждой красовался немыслимый наряд из цветных лоскутов тканей, блестящих предметов и черепов разного размера и вида. Эрнесту показалось, что он разглядел и несколько человеческих. Теперь он понял, куда пропадали столовые приборы, порванные скатерти и прочий цветной и блестящий хлам. А так же вспомнил газетную заметку о внезапном исчезновении в одной из локаций всей живности, но где его официантки раздобыли человеческие черепа, оставалось загадкой. Так же все официантки были накрашены, неумело, но старательно.
- А вот и косметичка нашлась, - пробормотал Эрнест. Кан злобно фыркнул, но ничего не сказал.
Марта вышла вперёд, остальные выстроились позади полукругом. Первые стичи подали голоса.
- Они что, а капелла петь будут? – ахнула Гека. Ей никто не ответил, все были поглощены происходившим на сцене.
На удивление у стичей оказались приятные мелодичные голоса и пели они красиво. Вот только слов всё же было не разобрать. Единственное, что разобрали слушатели, было периодически повторяющееся слово «зомби».
Затихли последние звуки, и зал взорвался овациями. Одни лишь журналисты не хлопали, они старательно строчили что-то в свои блокноты.
- Эрнест, я тебе всё прощаю! – Восторгу Кана не было предела. – Это превосходная идея!
- Даже косметичку? – усмехнулся бармен.
- Да ну тебя, - отмахнулся кинет и залпом выпил стакан виски.
Марта подбежала к Эрнесту.
- Хызяин рад? Хызяин доволын?
- Марта, ты умница, - похвалил Эрнест, - никто не ожидал такого, ты Звезда!
Марта довольно зажмурилась.
- А теперь марш работать, звездный час кончился.
- Дыа, хызяин, работат! Марта – Звызда! – и радостная Марта убежала переодеваться.
Тем временем отдохнувшие музыканты заняли свои места, и на сцену поднялась нежно-воздушная красавица Айка. Мужчины дружно сглотнули, а женская половина злобно зашепталась, обсуждая и завидуя. Такого внимания, как Айке, никому более не уделялось, многие мечтали о благосклонности дивы, но не всем удавалось завоевать внимание. Ожерелье из обручальных колец, гордость красавицы и головная боль завистниц, ярко сверкало в лучах прожекторов. Послав залу воздушный поцелуй, Айка запела.
Она не придет - её разорвали собаки,
Арматурой забили скинхеды,
Надломился предательский лёд.
Её руки, подготовлены не были к драке
И она не желала победы.
Я теперь буду вместо неё.
Она, плавает в формалине,
Несовершенство линий
Движется постепенно.
У меня её лицо, её имя,
Свитер такой же синий.
Никто не заметил подмены.
Женская часть присутствующих кривилась, понимая, о чём идет речь. Зато мужская не спускала глаз с красавицы, судорожно сглатывая набегающие слюни. Только журналисты не обращая внимания на сцену, усердно строчили в блокнотах, да инженеры что-то шумно обсуждали своим кругом. Со сцены Айку унесли на руках.
Эрнест заглянул в список и в очередной раз усмехнулся, следующими шли мэры двух городов. Кровопролитие и разборки запрещены, но вставить шпильки и как-то выразить своё «фи» посредством песни никто не мешал.
Первым на сцену поднялся глава города Шилка. Грустно оглядев публику, Фат печально и проникновенно запел:
Свет дневной иссяк, и вокруг меня пустыня,
Звон звезд гонит прочь мрак, да светится твое имя.
Я здесь, я нигде, но слезами боль не хлынет,
Будь свят скорбный удел, да светится твое имя.
Ни ветра, ни сна, кто вспомнит меня?
Как бы я хотел плыть в лодке морем на закат,
Вольным быть, как зверь свободный и растить свой сад.
Жить бы лет до ста и любить, как все любят на земле…
Свет померк, на сцену наполз туман, а из тумана вынырнул Босла – глава города Киж. Босла скорчил страшную рожу и вытянул руку в сторону Фата.
Сны небесных сфер, здесь лишь демоны и змеи,
Но ты молод и смел, вместе миром овладеем.
Ты мне поклонись и получишь все богатства,
Власть тьмы - вот это жизнь в беспробудном танце адском!
Фат грустно вздохнул и украдкой показал оппоненту средний палец. Босла сделал вид, что ничего не заметил и с укоризной в голосе закончил:
Все жены твои под звон золотых.
Ты же сам хотел плыть в лодке морем на закат,
Вольным быть, как зверь свободный и растить свой сад.
Жил бы лет до ста и любил как все, но не на кресте!
Музыка давно затихла, а мэры всё так и стояли, злобно сопя, и не спуская друг с друга глаз. Так их со сцены и выперли, словно неразлучную парочку. Эрнест в очередной раз заглянул в список, но прочитать не успел, его отвлёк горестный всхлип над ухом. Сауска, старательно стеная, протягивал бармену пустой стакан.
-Вот же, горе ты луковое, - Эрнест плеснул в протянутый стакан коньяка.
- Почему луковое? – заворожено глядя на ароматную жидкость, спросил сталкер и осторожно потянулся губами к стакану.
Счастье было так близко, но злой рок распорядился иначе. Неосторожно повернувшийся на голоса Кан поддел локтем стакан. Стакан звонко лязгнул о зубы Сауски, а вся драгоценная жидкость щедро расплескалась по его лицу.
- Вот поэтому, - устало вздохнул бармен, протирая тряпкой стойку и стараясь не глядеть на несчастное мокрое лицо невезучего сталкера.
- Ой! – только и смог выдавить из себя кинет, осознав масштаб устроенной лично им катастрофы.
- Ну за что мне это? – всхлипнул Сауска и побрел умываться.
Кан постарался сделать вид, что ничего не произошло, и уставился на сцены пытаясь убедить свою совесть, что там интереснее и он ни в чём таком не виноват.
- Кан, как тебе не стыдно?! – возмутилась Гека. Она пыталась сказать что-то ещё, но музыка заглушила её слова.
Тем временем на сцене дуэтом пели два груза, а зал им дружно подпевал, так как многим была близка ситуация, описываемая в песне.
Жаль, подмога не пришла,
Подкрепленье не прислали,
Нас осталось только два –
Нас с тобою на***ли…
Все братушки полегли,
И с патронами напряжно,
Но мы держим рубежи,
Мы сражаемся отважно.
Многие слышали, что на днях этих бедолаг крупно опрокинули на товар и дружно сочувствовали. Даже несколько корсаров пустили скупую крокодилью слезу. Закончив петь, грузы поклонились и начали спускаться со сцены, но споткнулись о поставленную кем-то на ступеньки коробку и кубарем скатились вниз. Коробка рухнула следом, раскидав из своего нутра разнообразный товар. Радостное верещание грузов сообщило окружающим, что содержимое им явно знакомо. Один из грузов недоверчиво оглянулся на стол профсоюза корсаров и поперхнулся, узнав своих грабителей: три самых отъявленных головореза дружно поприветствовали его поднятыми стаканами. Эрнесту было интересно, чем кончится эта игра в гляделки, но его в очередной раз отвлекли. Гека дёргая бармена за рукав, указывала в сторону входа, безмолвно открывая и закрывая рот. На пороге стоял Эл. Да-да, тот самый Эл.
Эрнест нервно сглотнул, таких посетителей в баре не увидишь никогда, но видимо сегодня что-то сдвинулось в мире и вечер преподносил всё новые сюрпризы. На ватных ногах бармен поспешил к гостю. Да и у кого бы ноги не подогнулись, если бы к нему заглянул в гости один из «богов». Богами называли людей с особенными талантами. Они могли совместными усилиями менять сам мир. И делали это, стараясь как-то улучшить жизнь в меру своих возможностей, правда, не всегда получалось. На людях «богов» видели крайне редко, в основном общение происходило через информационную сеть. Но одно дело общаться в сети и совсем другое разговаривать лично, поэтому-то ноги у Эрнеста и подкашивались. Люди тоже заметили неожиданного гостя и тишина, в очередной раз, накрыла зал.
- Добро пожаловать, уважаемый Эл! – Эрнест взял себя в руки и вспомнил нормы приличия. – Такой неожиданно-приятный сюрприз!!! Что я могу для вас сделать?
- Здравствуй, Эрнест, - Эл улыбнулся, - да вот давно уже хотел посетить сей «капустник», но только сейчас нашел немного времени. Сам понимаешь, дел не впроворот.
И тут люди словно очнулись, со всех сторон посыпались вопросы: «а когда будет…?», «а что будет для…?», «а может сделать…?», «а вы скажите почему…?», и прочие подобные.
Эл замахал руками, призывая к тишине.
-Друзья, ну что вы за человеки такие? – укоризненно заявил он, когда шум немного стих. – Мне в сети хватает ваших вопросов по самые гланды! Я пришел сюда не отвечать на вопросы, а спеть для вас! Ну и немного отдохнуть.
Эрнест с помощью официанток, которые быстро проложили коридор средь толпы, провел Эла на сцену. Зал притих, понимая, что песня будет не просто так, а о чем-то важном. Эл коротко сказал что-то музыкантам, потом повернулся к залу.
- Вы все знаете, что мы готовим большие изменения в мире. Что-то получается, что-то пока нет, но мы стараемся. И с вашей помощью мы сделаем наш мир лучше. А теперь песня!!!
Подав знак музыкантам, Эл запел.
Смутное время -
Призрак свободы на коне,
Кровь по колено,
Словно в каком-то диком сне,
Тешится люд - бьют старых богов,
Молится люд - ждут праведных снов.
В небе комета -
Близких несчастий верный знак,
Воины света
Павших сжигают на кострах.
Воины тьмы - мир - взяли в кольцо,
Тысячи птиц вниз рухнут дождем.
Присутствующие как-то насторожились после таких слов и взволнованно зашептались. Дальнейшие слова внесли еще большую сумятицу.
Мы не знаем, кто мы -
Дети красной звезды,
Дети черной звезды
Или новых могил...
Танец смерти
Прост и страшен,
Но пока не пробил час,
За грехи всех предков наших
Время смут карает нас!
Эрнест задумчиво покачал головой, нарастающий шум беспокоил его всё больше и больше. Последние слова Эла потонули в общем гомоне.
- Гека, надо спасать положение, иначе толпа может пойти вразнос.
- Есть идея? – деловито спросила Гека.
- Есть. Бегом на сцену. И прихвати ещё кого-нибудь. А лучше всех ранее выступавших, - отдав последние распоряжения, Эрнест рванул на сцену к музыкантам.
- Ребята, сами видите, что творится, - Эрнест указал рукой в зал, где масса людей взволнованно переговаривалась, как-то нехорошо поглядывая в сторону растерянного «бога». – Когда Гека и те, кого она успеет с собой привести, появятся на сцене, начинайте играть финальную песню. Ну, как обычно.
Музыканты кивнули, так же прекрасно понимая, чем грозит промедление.
- Марта, - бармен обратился к помощнице, как всегда оказавшейся рядом в нужный момент, - когда музыканты начнут играть, хватаешь Эла и бегом через чёрный ход. Поняла?
- Дыа, хызяын! Марта хватат и быжат!
Гека влетела на сцену, словно снайперская пуля в череп, таща за руку упирающуюся и мало что понимающую Айку. Следом взбежали представители профсоюзов, исполнявшие сегодня гимны. В хвосте сверхзвуковой процессии бежал Кан, что-то скороговоркой объясняющий Сауске. Эрнест успел разобрать только пару слов: «спеть» и «коньяк». Музыканты грянули финальную, как обычно исполняемую дружно всеми в конце сходки. Марта подхватила Эла и слегка оглушив, что бы не брыкался, потащила к чёрному ходу. Гека, Кун, Сауска и Перх запели первыми:
Было страшно иногда, словно холод навсегда,
Да на всех одна звезда, значит, горе не беда, ой, не беда.
Пьяный ветер в облаках, пыль дорог на сапогах,
Через горы, через лес мы бредём в страну чудес,
Там, говорят, теплей, чем здесь.
Постепенно присутствующие на сцене подключились к исполнению.
С нами солнце и луна, шум дождя и тишина,
Под ногами мать-земля, ночью песни y огня,
Через горы, через лес, мы бредём в страну чудес.
Пьяный ветер в облаках, пыль дорог на сапогах,
То ли радость, то ли страх, мёд свободы на губах,
Все смеются, вот те крест, где же ты, страна чудес.
Эрнест перевел дух, видя, что зал постепенно забывает о своем негодовании и втягивается в песню.
А в двух шагах идёт война, слёз и горя до хрена,
Плачут дети, старики, на домах висят замки,
Сердце ноет от тоски.
И y нас была война, да победила тишина,
Звери, птицы, пряный лес, травы в поле до небес,
Ты к нам с горюшком не лезь, ты к нам с горюшком не лезь.
Дальше уже весь зал дружно пел:
Ведь с нами солнце и луна, шум дождя и тишина,
Под ногами мать-земля, ночью песни y огня.
Все смеются, вот те крест, где же ты, страна чудес.
Пьяный ветер в облаках, пыль дорог на сапогах,
То ли радость, то ли страх, мёд свободы на губах,
Шум дождя и тишина.
Ты слышишь, кончилась война
Ты слышишь, кончилась война.
Пока зал пел, Эрнест с уже спокойным сердцем занял своё место за барной стойкой. Гроза миновала, так и не разразившись. Толпа ликовала, обнималась и пила на брудершафт. Только журналисты продолжали что-то усердно писать в своих блокнотах, да инженеры отчаянно спорили в своем кругу. Рядом возникли Сауска и Кан.
- Я тут Сауске коньяк посулил, - кинет застенчиво отвел глаза. – Бутылку. Целую.
Эрнест достал пол-литровый бутыль марочного коньяка и протянул Сауске. Сталкер, не веря своему счастью, принял бутыль и прижал к груди, как родного сына.
- Заслужил, держи. – И уже тихо обращаясь к Кану, Эрнест спросил. – За твой счёт, да?
Кан насупился и стал с усердием, достойным лучшего применения, изучать свои ногти.
- Маникюр облупился? – весело спросила прибежавшая Гека и слышавшая разговор.
- Да ну вас! Стараюсь для вас же, а вы…! – вспылил кинет.
- Ладно тебе уж, пошутить уже нельзя, - засмеялся бармен и пододвинул к Кану стакан с коктейлем. – Подарок за счёт заведения.
Кан сначала искоса глянул на стакан, но увидев свой любимый напиток, смягчился. Отхлебнув, уже добродушно повторил:
- Да ну вас…
Гека и Эрнест, весело переглянувшись, рассмеялись. От веселья бармена отвлек нарастающий шум со стороны столика инженеров.
-Мы это сделали!!! Да, да!!! – Драмаг прыгал и скакал от радости. Головы стали поворачиваться в его сторону. – Слушайте все! – инженер запрыгнул на стол. – Мы воссоздали радио, способное принимать станции мира демонов! И теперь у нас появятся новые песни! Запускай! – скомандовал он кому-то.
- А может не здесь? – робко спросила Гека, но её никто не услышал, все были поглощены перспективой обогатить мир новыми песнями.
Один из инженеров защелкал какими-то тумблёрами и зал наполнился шумом радиопомех, вскоре сменившимся звуками незнакомой музыки. Что произошло дальше, многие осознать не успели. Эрнесту показалось, что время замедлилось, и он успел увидеть; как Драмаг слетает со стола, сметенный неведомой силой: как Гека зажмуривает глаза, стараясь сжаться в комочек: как разлетается мелкими щепками добротный стол: как журналисты продолжают дружно что-то записывать: как люди исчезают, словно стертые ластиком: как Сауска подносит к губам горлышко бутылки….
Эпилог.
Эрнест с трудом открыл глаза, стараясь сообразить, где он находится. Сплошное размытое белое пятно постепенно приобрело чёткость больничного потолка. Голова раскалывалась нещадно. Ещё большую боль добавляли постепенно возвращающиеся воспоминания. Сходка – инженеры - взрыв. Постепенно прорисовывалась детали последних мгновений. Скосив глаза направо, Эрнест увидел на соседней койке Кана, бездумно глядящего в потолок. С трудом переведя глаза в другую сторону, бармен увидел Сауску.
«Интересно, Сауска успел выпить свой долгожданный коньяк или нет?» - вяло подумал Эрнест, но по лицу сталкера догадаться было трудно, тот в забытье то хмурился, то улыбался.
Мысленно плюнув на проблемы Сауски, бармен переключился на свои. «После такого взрыва в зале должно было всё выгореть дотла, а значит, работы по восстановлению будет не просто много, а очень много. Ну, ничего смертельного, до следующей сходки еще полгода, да и виновные помогут. Помогут точно, никуда они не денутся», - с этими успокаивающими мыслями Эрнест заснул.
Примечание.
Во второй части звучали:
Марта – Cranberries - «Zombie» ( на ютубе есть а капелла, и пели похоже именно самки стичей =))
Айка – Флёр - «Формалин»
Мэры – Кипелов - «Свет дневной иссяк»
Грузы – Х.З. – «Жаль подмога не пришла»
Эл – Кипелов – «Смутное время»
Все – Серьга – «Страна чудес»
Помощь
Но то, что ты описываешь это способность к писательству, что ли. И она может иметь место быть уже в том возрасте, когда никакого понятия ни о безударных гласных в корне, ни о запятых ещё и не предвидится))
лучше поздно чем никогда, угу. Остаётся только гадать, что скажут те горемыки 
