Помощь
Двенадцать цветов радуги
Гражданская Оборона – Слава Психонавтам.mp3
0. Иррациональное зерно
Борис Герцовский окинул взглядом всех собравшихся. Их было пятеро, еще один вот-вот должен был подойти. Длинный дугообразный черный стол, за которым сидели приглашенные, матово поблескивал в лучах дневного света. Зал, специально подготовленный для текущего собрания, был абсолютно без окон, с белыми стенами. На одной из них висел огромный плазменный телевизор «Samsung», индикатор на его панели горел красным. Около него стоял мужчина средних лет с бородкой и в строгом костюме.
Сам вице-президент Astrum Online сидел в кожаном кресле напротив стола, направленного в его сторону выпуклой стороной, и бряцал костяшками пальцев по поверхности черного дерева. Вдруг входная дверь отъехала в сторону, и в комнату осторожно вошел мальчик лет четырнадцати. «Здравствуйте», - шепнул он в ответ на удивление, отразившееся на лицах, и поспешил занять последнее свободное кресло перед столом.
— Ну, вот и все в сборе, — заговорил Борис и сложил руки замком на столе. — Начну, пожалуй.
Вы, сидящие здесь, — одни из лучших игроков проекта «Точка Отсчета». Вы приглашены сюда не просто так. За вами долго следили, проверяли ваши человеческие качества. На каждого из вас у меня подробное досье, в котором указано всё, начиная от успехов в школе и заканчивая настоящим местом работы и отдыха. Полагаю, когда вы узнаете причины слежки, то есть отбора, ваше негодование успокоится.
Благодаря открытиям волшебников из ЦЕРНа, например, воздействий реликтового луча на гипоталамус и неокортекс, а также открытиям биоинженеров и химиков, и прочим техническим тонкостям, которые вам неинтересны, был создан совершенно секретный проект. Секретный, но не для вас, молодые люди. В коллаборации с одним западным агрегатором, в рамках этого проекта будет проведен эксперимент под названием «Rainbow 12». За моей спиной стоит Пол Сэмс, он представляет здесь эту компанию.
Услышав свое имя, глава Blizzard Entertainment харизматично улыбнулся и кивнул головой приглашенным. Борис продолжил:
— А вот, собственно, и суть эксперимента. Шесть человек, то есть вы, будут погружены в сон с использованием химического криогенирования мозговых отсеков и реликтовой проекции абстрактно-социального мышления. Во время сна вы все попадете на реальный (для вашего воображения) баттлграунд, где вам нужно будет сразиться с другой командой. С кем — это загадка. Такой себе экспериментальный квест. Вы получите «карт-бланш» на старте.
Борис выдержал паузу. Слушающие пораженно молчали, на скулах одного здоровяка играли желваки.
— Несложно догадаться, что вы будете играть роль своего персонажа. Всё, происходящее там будет невероятно реалистично. А также знакомо каждому из вас. Проекция киберпанка со всеми вытекающими — вам придется прожить двух-трехдневную жизнь внутри себя, взявшись за руки. Вы не задумывались о том, что персонаж из одной созданной карты в «доте», например, тоже проживает свою жизнь, пока идет программа игры? Возможно, вы почувствуете себя не в своей тарелке, но мы приложим все усилия, чтобы этого не случилось. Вы будете владеть своим телом и знаниями, специально для этого мы выбирали физически и морально здоровых людей, обладающих интеллектом, способным воспринять это как положено.
— А как же малыш? Он же хиляк, — подал голос серьезный мужчина с сухими тонкими губами.
— Он псионик. Так что это не имеет значения. А вам стоит быть толерантным. Или вы считаете, что наш отбор был недостаточно щепетильным? У вас еще будет возможность познакомиться.
Все молчали. Внезапно заговорил Пол Сэмс, до этого стоявший на том же месте у стены:
— Imagine yourself. To be living you should only imagine yourself. Are you ready for the Rainbow Twelve, guys?
— Вопросы есть?
1. Янтарь
Бойцы шли по коридору шириной в шесть человеческих тел. Тяжелые костюмы со встроенными сервомоторами почти не издавали шума. За спинами троих висело массивное оружие. В конце тоннеля была темнота, перед которой их ждал знакомый персонаж. Жестом остановив их, мальчик склонил голову в приветствии и сказал:
— Здравствуйте, воины. Я — Танаки. Я здесь, чтобы пожелать вам удачи, а главное – иррациональности. Хоть мир за стеной излишне реален для виртуального, вам не помешает ни здравый рассудок, ни абстрактное мышление. Сумейте применить и то, и другое. Всё, что вам нужно, есть у вас. Не забудьте, что нужно выбрать командира, это облегчит вашу стратегическую задачу. Вот карта, используйте ее с умом.
Мальчик протянул портативный планшет, его тут же подхватили металлические пальцы.
— Обратного пути уже не будет. Помните, ваша задача победить или проиграть. Никто не сможет выбирать. Будьте смелы. И особенно ты, брат. — С этими словами Танаки обнял самого молодого члена команды — того самого «хиляка». В сбалансированном костюме «малыш» был ростом с взрослого человека.
Когда Танаки замолчал, бойцы по очереди шагнули в проем.
* * *
— Эх, какая красотища! — радостно выдохнула рация здоровяка, когда его ноги ступили на темно-желтую почву. — Пожалуй, я сниму шлем.
Остальные воины уже стояли неподалеку и осматривали пейзаж.
Оранжевые дюны дышали теплом, ветер лениво перебрасывал песчинки на холмах. Над скалистым периметром зависло красное закатное солнце. Как только нога последнего из процессии опустилась из прямоугольного проема, он растворился в отвесной скале, оставив за собой гладкую поверхность.
Спутники снимали шлемы, сервоклапаны которых испускали легкий свист.
— Судя по всему, сейчас вечер, — заметила девушка. Ее темные волосы едва шевелились под дуновениями легкого ветра. В руках она держала серый, с зелеными линзами и прожилками, шлем модели «Vivisector». Еще на собрании она с удивлением отметила, что находится в мужской компании, и запоздалое появление парнишки лишь усугубило ее любопытство. — Какие планы на вечер?
Все засмеялись. Затем заговорил здоровяк:
— Давайте познакомимся, что ли, для приличия, — жизнерадостно улыбнулся он. — Как-никак, нас ждут великие дела. Предлагаю использовать игровые ники — проще будет запомнить. Зовите меня просто — Балу. По ходу, я наемник. Это радует.
Все с интересом посмотрели на легендарного громилу. Он вполне оправдывал свой ник — его рост был под два метра, под большими размерами металлокостюма скрывался явно мощный торс. Возможно, свою роль сыграла некая «оцифровка» людей при проекции на этот мир, но на глаза был эффект сверхреалистичности, который также брал своё.
— А я, значит, пси-лидер, как и прежде, — заметила девушка. — Марли. Просто Марли. Сейчас попробую вызвать друзей.
Шлем скользнул на свое место. Три коротких вспышки и рядом с экспедицией выросли три здоровых четырехруких тела.
— А теперь перекличка. Кого назову — шаг вперед. Грэйд?
Серый стич неуклюже шагнул вперед и попытался изобразить нечто вроде улыбки. Безгубая пасть расплылась в ширину, обнажив черные треугольные клыки.
— Ух ты, мой сладенький… Следующий: Блэйд!
Вперед вышел грузный черный стич. Его панцирь был сплошь усеян крупными шипами. Хитиновый щиток на груди поблескивал.
— И, наконец, Рэйд.
Красное худое тело скользнуло вперед. Троица кивнула головой и растворилась в воздухе. На лице Марли застыла мечтательная улыбка.
— Меня зовут Ран, — донесся до нее голос кареглазого брюнета. Сказав это, лохматый парень снял с плеча винтовку Гаусса.
— Сталкером, значит, будешь? — спросил Балу.
— Да… Вот только пса моего нет. Посвистеть, что ли. Воу! — Раздался оглушительный и протяжный свист. Несколько секунд он звучал эхом, теряясь где-то среди высоких скал за спиной и дюн спереди. Затем послышался ответный лай, и из-за песочного холма выпрыгнул пёс гигантских размеров. Рыжий, лохматый, с металлической рубашкой на теле, песчаный демон в несколько прыжков преодолел расстояние до людей и сбил с ног длинноволосого сталкера. И пока тот со смехом отбивался от шершавого языка своего «маленького» друга, представились еще двое членов команды: медиум Хайре и Можай, тот самый суровый циник, не менее известный, чем Балу, инженер по профессии.
На очереди был последний избранный – щуплый и светловолосый мальчишка, чья маленькая голова без шлема несуразно выделялась на фоне большого красного костюма «Volcano». Поняв, чего от него ждут, он поспешил представиться. Услышав его имя, Балу заметил:
— Хм… Эрраки… Это тот пресловутый пси-кинетик, который в одиночку держал взаперти целый город? Злой малец, жжешь. Буквально. Помню, на форуме даже сообщение от Танаки было, дескать, «папаша Моро в шоке, собирает наследство будущему гуру».
Парень скромно улыбнулся и махнул огромной лапищей, мол, не стоит обсуждения.
— Я думаю, пора найти место для временной стоянки и назначить командира, — предложил инженер. — Предлагаю дойти вон до того холма и спуститься от него вниз. Возможно, там мы найдем местечко, где сможем обсудить следующие действия и проверить обмундирование. Заодно и рассмотрим карту.
С этими словами он указал на одну из песчаных дюн по направлению от скалы. Все согласились, и команда двинулась в путь. Идти было нетрудно, песок едва проседал под тяжелыми металлическими сапогами. Со стороны экскурсия была похожа на поход роботов: огромные тела, у каждого в руке шлем, а из торса сверху выглядывала небольшая голова. За спинами троих висело тяжелое оружие: «гауссовка» сталкера, огромный пулемет Балу и плазменный деструктор Можая.
Как только Балу взобрался на холм, вид на открывшуюся внизу долину привел его в изумление.
Представьте себе огромную песчаную долину цвета темного золота. Изогнутые шеи невысоких дюн и барханов пересекали ее, бесконечное число раз сплетаясь и расплетаясь в случайных планах гулявших внизу ветров. Песчаные наносы стелились далеко к горизонту, справа и слева окаймляясь лишь серой линией периметральных скал. Огромное лазурное небо незаметно меняло свой цвет в спектре: на месте появления путников оно было темно-синим, вечерним, ближе к горизонту оно становилось ярче, светлее, вплоть до голубого цвета. Кое-где на песчаной долине были расположены каменные валуны такого же янтарного цвета, как и земля под ногами. Лежащие максимум в двухстах-трехстах метрах друг от друга они были самых причудливых форм, ни одна из которых не повторяла другую. Размеры их варьировались на глаз от одного до двадцати метров в высоту и почти так же в обхвате. Изредка взгляд встречал пожухлые кустарники; казалось, будто когда-то они были зелеными и сочными, и случайная, но неторопливая катастрофическая реакция заставила их приспосабливаться к новым условиям. Наверняка, они имели мощные корни, которые уходили далеко под землю в поисках влаги — дожди явно были редкостью для этих засушливых мест. За спинами экспедиции осталось солнце, словно осевшее над периметральной скалой. Оттого и создавался вечерний, красноватый эффект. Лазурно-золотое сочетание неба и земли ласкало глаз, и порывы свежего ветра, наполнявшие мощные грудные клетки, которые вздымались в такт этим порывам, легко трепетали волосы спутников. Сама земля, вернее, песчинки, изредка взлетавшие над золотой иссушенной почвой, словно дышала небом. Отлог, ведущий от холма был достаточно приземлен для спуска, а долина, лежавшая внутри периметра скал, была едва вогнутой воронкой, похожей на гигантских размеров золотое футбольное поле. В центре обозримого пространства виднелся один из самых больших валунов. И поскольку по законам геометрии он лежал на кратчайшем пути к центру, где, по мнению путников, их ждало то, за чем они пришли, единогласно было принято решение дойти до него, там расположиться на ночлег, а на следующий день продолжить путь.
* * *
— По ходу, романтического ужина у нас с тобой не получится, — мрачно сказал Балу, обращаясь к Марли, когда воины сели в кругу под огромным валуном.
— Это отчего же? — удивленно ответила та, слегка приподняв тонкие брови.
— Взгляните на солнце, — сказал Балу, обращаясь ко всем и направив палец в небо. — Оно идет в обратную сторону. Думаю, к утру мы будем на месте.
Солнце было почти в зените. Каламбур явно имел место, учитывая, что время суток зависело не от времени, а от местоположения путников. Даже спустя час после прибытия в пункт назначения оно оставалось на том же месте, куда указал Балу.
— А знаете, что еще меня раздражает? — заметил Хайре. — То, что я не хочу ни есть, ни пить. Даже в туалет не тянет. Это удобно, с одной стороны, но привычки берут свое.
— Н-да уж… — с подозрением глянув наверх, протянул Можай. — А в сон-то клонит. Обломчик-с приключился, господа… Кстати, что нам скажет карта?
С этими словами он достал планшет, выданный им еще на входе дредастым пареньком. Все с интересом склонились над картой.
Карта имела форму скрещивающихся окружностей: фиолетового и золотого цветов. Место их пересечения было окрашено в белый. Справа — судя по всему, со стороны вечера — на окружности сияла вполне логичная надпись «Янтарь». Так, видимо, была названа пустыня, где сейчас находились герои. Ближе к месту пересечения окружностей слева и справа были небольшие контрастные кружочки. Слева же на карте горела загадочная надпись «Ашенваль». Что это: название вражеского лагеря или же самого врага, — предположений было много.
— На разноцветные сиськи похоже, - выразил свою догадку Балу. Марли состроила рожицу и поморщилась:
— Скорее уж на бинокль.
На белом остроконечном эллипсе в центре светилась странная надпись: «ЧέНЧ β ТιШι».
— Так, — сказал Можай. — Пацан на входе сказал, что карта — ключ, который поведает нам, с кем предстоит сражаться. Это важно, потому что о враге нужно узнать всё раньше, чем об этом узнает он. Кто возьмет на себя расшифровку этой фигни в центре?
— Ну давай я, — откликнулся Хайре. Карта была передана медиуму, и тот склонился над электронным планшетом. Можай поднялся с колен:
— Теперь, ребята, нам нужно проверить снаряжение и назначить дежурных перед сном. Даже если солнце будет торчать над нами вечно, естественные потребности еще никто не отменял. Все могут спать при свете? И да, еще одно, надеюсь, никто не возражает, если я возьму на себя командование-с? — Можай сжал сухие губы и поднял брови. Никто не возражал.
— Ну, вот и отлично.
Воу уже спал, свернув своё мощное тело в крендель и положив на голову массивную лапищу. Скинув объёмные рюкзаки и оружие на землю, каждый обнаружил то, к чему давно привык. Сталкеру — сталкерово: таблетки, несколько банок корма «Крашегри» и длинный модернизированный меч, в котором от самурайского достояния осталась только форма, всё остальное было собрано из прочныч сплавов и более сбалансированных деталей. Можай рачительно разложил технические прибамбасы в стороне от стоянки. Среди них он с холодным одобрением нашел устройства для слежения, фог-ремуверы, мины и портативные пси-джаммеры. А также странную штуку, похожую на механизм для вырывания глаз. Как оказалось потом, это была вилочка для ремонта турелей, которые так же аккуратно мостились рядом.
Балу весело носился с пулеметом, укрываясь от невидимого врага, и гасил призраков, шумно имитируя стрельбу. Хайре забавлялся тем, что становился невидимым, пока не почувствовал упадок сил. Тогда он ушел под валун исследовать карту, где и заснул, уронив голову на планшет.
Ран испытывал приближающую мощность оптического прицела своей «гауссовки», переводя фокус с валуна на валун, пока не поднял взгляд в небо. Осмотрев уходящие вверх пики периметральных скал, Ран уже хотел опустить винтовку, как дисплей электронного прицела моргнул, уловив что-то подвижное.
«Птица, наверное», — подумал сталкер. Максимально форсировав, — кулер аккумулятора едва слышно зашумел — прицел высветил странное фиолетовое существо.
«Ох, ни хрена себе!» — пронеслась в голове Рана мысль. «Дракон?»
Темно-синий «дракон» парил вдоль одной из скал, уходящей в сторону места назначения, почти сливаясь с лазурной кромкой неба. Его сверкающие крылья мягко переливались, пока существо возносилось и опускалось в потоках ветра. Создавалось ощущение, что дракон весь был из воды или еще какой зыбкой субстанции. Сталкер еще несколько мгновений понаблюдал за ним — всё равно на такой дистанции его было видно как воробья на высоте птичьего полета, — после чего отложил «гауссовку» и взъерошил прямые черные волосы. Была его очередь дежурить, все остальные уже спали.
2. Ашенваль
— Вставайте, вставайте, — Эрраки пытался достучаться в металлический дом, в который был закован Балу. Остальные уже поднимались, недоумевая, почему паникует кинетик. Балу заворочался и вскочил, испуганно схватив пулемет.
— Скорее идемте за валун, там есть что-то интересное.
Пока группа спала, Эрраки, дежуривший последним, решил обойти стометровый валун. Вдалеке на горизонте виднелось темное пятно. Взглянувший в прицел «гауссовки» сталкер увидел небольшой кусочек леса.
Группа шла, и солнце неотрывно следовало за ними, всё больше склоняясь к надиру. Постепенно проявлялись деревья странного фиолетового цвета.
Путь занял часа четыре, и когда команда переступила четко ограниченный контур леса, резко контрастирующий с желтым песком, все почувствовали себя в ином мире. Высокие кроны зелено-фиолетовых деревьев едва пропускали дневной свет. Всюду царил синеватый полумрак. Привыкшие к песку и пожухлым кустам, путники с интересом рассматривали странные фиолетовые заросли. Толстые коричневые стволы деревьев утопали в густой траве. Цветы — а они были повсюду — были также фиолетового и зеленого цветов, а на лепестках каждого горели мелкие яркие огоньки. Лес манил своей загадочной густотой и необычной окраской. Вглубь уходила тонкая, но четко различимая тропа, и путники не замедлили ступить на нее, составив цепь. Впереди шагал Можай, процессию замыкал Балу, то и дело оглядываясь по сторонам. Воу носился неподалеку, забегая вперед и отставая, прячась среди раскидистых кустов.
Когда тропа кончилась, оказалось, что размер леса невелик — максимум километр в диаметре. Было принято решение отдохнуть в небольшой уютной ложбинке, освещенной только живыми лампадками и несколькими лучами, пробившимися сквозь густые кроны. Можай взял с собой Балу и отправился на разведку — возможно, цель ближе, чем они думали.
* * *
— Значит, план таков: ты прикрываешь, я ломаю, и если что-то живое появится — пали не жалей.
— Окей.
Балу и Можай стояли перед небольшой круглой хижиной. Казалось, она была пуста, но Балу готовился выбить дверь и устроить сюрприз всем, кто был внутри. Как только Можай занял позицию и взял дверь на прицел, Балу разбежался и ударил ее плечом. Створка крякнула, слетела с петель и, войдя в штопор, притаилась где-то у противоположной стены внутри хибары. Здоровяк ворвался внутрь, споткнулся о топчан и упал на круглый стол в центре. Тот треснул пополам. Неуклюже поднявшись, Балу встретил обличающий взгляд подоспевшего Можая и попытался собрать стол. Издав на прощание долгий скрип, ветхая мебель отошла в мир иной.
— Вот верзила… Такой стол был, эх, — покачал головой Можай и осмотрел хижину изнутри. Кроме погибшего стола в центре, вдоль стен располагались целые топчаны. Единственное оконце выходило на сторону утра. Сквозь него было видно только седой туман, сгустившийся там, куда надлежало идти группе после отдыха. В остальном хижина была пустой.
3. The gathering.
— Хайре?
Ответа нет.
Хайре сидел в позе лотоса на холме, усеянном мелкими цветами. Марли, подошедшая сзади, ждала, пока медиум выйдет из транса. Наконец, он вздохнул и резко поднялся на ноги.
— Да? — с улыбкой спросил он.
— У нас там сбор. Ты карту расшифровал?
— Нет еще, как раз готовлюсь продолжать.
— Пойдем, нас ждут.
— О, а вот и медик, — заметил сталкер, когда псионики вернулись на стоянку. Эрраки сидел рядом с ним и гладил пса. Ран ввел подошедших в курс дискурса:
— Предлагаю устроить мозговой штурм на тему того, с кем нам придется иметь дело.
— Но нас всего четверо, — сказал Хайре. — Есть смысл?
— Есть. Periculum in mora, времени мало, а вдруг повезет? Что у тебя с картой?
— Пока ничего, слишком мало фактов. Может, стоит дождаться остальных? Не думаю, что они уйдут далеко.
— Хорошо. Тогда скажу вот что. Недавно я видел в прицел какое-то летающее существо синего цвета. Как думаете, стоит опасаться атаки сверху?
Все задумались. Голос подал Эрраки:
— Сомневаюсь. Слишком велико было бы их преимущество. Да и вообще, крылатые разведчики означали бы то, что нас уже засекли и вот-вот накроют.
— Давайте вспомним, что сказал парень на входе. — сказала Марли. — Он сказал, что ключ к этой загадке — карта. Хайре, это вроде твоя епархия? Вот и всё, за чем же дело стало?
Послышался голос Можая. Над холмом выросли две фигуры.
— С тобой в разведку ходить — себя не уважать. — Можай был явно не в духе.
Балу промычал что-то неопределенное.
— Ну? Нашли что-то? — возбужденно вскочил Ран.
— Да, - ответил Можай. — Думаю, нам пора в путь — недалеко есть место, более пригодное для стоянки. И, кажется, мы подошли к центру, заодно и предупредим неожиданное нападение.
— Мы как раз обсуждали, кого можем встретить, но решили дождаться вас.
— Пойдем-пойдем, там поговорим, — поторопил Можай.
* * *
— Неплохой наблюдательный пункт, — заметила Марли, вглядываясь в окошко внутри хижины. — Только вот туман… Надеюсь, он рассеется попозже.
Тут, словно внимая ее словам, туман немного разошелся в стороны, и Марли удивленно охнула. Все подбежали к ней, столпившись у узкого окошка. Сквозь седые пряди были видны очертания моста и валунов, стоящих по обе стороны ко входу на него.
— Так-с, это уже интересно. Пойду гляну, что там. Ран, со мной. Хайре — за карту. Остальным оставаться здесь, — раздавал приказы Можай.
Через двадцать минут Можай вернулся в хижину, и пальцем начертал на разбитом столе план.
— На двенадцать часов от нас — широкий каменный мост. Наш берег обрывается в пропасть, внизу только скалы и туман. Куда ведет мост — не в курсе, его край теряется в тумане. Чем дальше, тем гуще. На пороге видимости я поставил несколько детекторов движения с фотоэлементами. Судя по всему, это единственный выход с нашего «берега». Предлагаю ждать здесь.
Вот на этих валунах я поставлю две турели, которые прикроют нас в случае отхода. Предчувствие говорит мне, что лучше встретить врага в штыки именно здесь. Выход с моста нужно будет покрыть дугой фог-ремуверов — мало ли. Завтра, да, завтра, если меня не подводит моя сенсорика, мы встретим их. Пока — отдыхаем.
— Окей, кэп.
Команда разбрелась по топчанам. Балу тут же начал размышлять вслух:
— Я думаю, мы будем драться с полчищами скелетов. Они будут слабые и худые. Я буду стоять на мосту и гасить их, гасить, гасить…
Он начал изображать стрельбу пулемета вслух, приподнявшись над топчаном, пока его массивная задница не соскользнула на пол. Балу растянулся на полу и с матами поднялся. Все смеялись.
— Смотри, твой Воу скалится, — сказал Эрраки сталкеру. И правда: крашер широко разинул пасть, обнажив крепкие белые зубы.
— Вообще-то, это я улыбаюсь, — раздался голос. Эрраки от неожиданности упал с топчана.
— Ты что, говорящий? — изумленно воскликнула Марли.
— Угу, — скромно кивнул Воу.
4. Туман
— А мостишко-то ничего так, — отметил Хайре, когда вся команда собралась у одного из двух валунов, предваряющих вход на каменный переход. Сам мост был около пятнадцати метров в ширину, и неизвестно сколько в длину — дальний конец его терялся в белесом тумане. С двух сторон он был огорожен каменным парапетом метра два высотой. Единогласно было принято решение отдыхать еще примерно часов восемь, затем двигаться в тумане дальше.
Недалеко от хижины горел костерок из сухих веток, принесенных сталкером из леса, который остался позади. Рядом, присев на валуны сидели Марли, Балу, Можай и сам сталкер. Эрраки, сидя к ним спиной, вглядывался куда-то в скалы.
— Эх, сейчас бы ночку потемнее… Хорошо сидим, — душевно заметил Балу.
— Завтра будет ночь, — ответил Эрраки. Все вопросительно взглянули на него. Парень развернулся и продолжил:
— Смотрите, когда мы вышли, был вечер. Сейчас, судя по солнцу, утро. Пойдем дальше – наступит ночь. По-моему, вполне логично.
Костер затрещал. Можай кивнул и неуверенно пожал плечами:
— Меня вот мучит вопрос: чего нам ждать? Ядерной войны? Золотых бабочек? Полчищ мутантов?
— Кэп, оставь этот вопрос открытым, чего гадать, — Балу встал и потянулся. — Пойду пройдусь.
— Аккуратно там, — пожелала ему удачи Марли.
Сыроватая роса скапливалась на желтых камешках. Тихо потрескивал костер. Четыре воина сидели и вглядывались в оранжевые языки пламени. За спиной возвышалась ветхая хижина, в которой Хайре ломал голову над картой. Впереди их ждал неведомый туман. Ран тихо запел.
«Туман, туман… Седая пелена.
Далеко-далеко за туманами война.
Идут бои без нас, но за нами нет вины
Мы к земле прикованы туманом…
Воздушные рабочие войны…»
* * *
В зале для просмотра стоял мрак. Экран телевизора светился песком, в центре которого мерцали тлеющие угли костра. Стереосистема исполняла акапеллу сталкера. По щеке Татьяны Кравец текла слеза, остальные зрители, похоже, тоже были подавлены.
«Туман, туман… На прошлом, на былом.
Далеко-далеко за туманами наш дом.
А в землянке фронтовой нам про детство снятся сны
Видно все мы рано повзрослели.
Воздушные рабочие войны…»
Ран пел всё громче. Красивый баритон смуглого темноволосого сталкера креп и разносился всё дальше и дальше, над песком, и исчезал где-то там же, где и дальняя кромка моста — в белесом тумане. Даже подошедший Балу не смел нарушить торжественной минуты красивого и чистого голоса.
«Туман, туман… Окутал землю вновь.
Далеко-далеко, за туманами любовь.
Долго нас невестам ждать, с чужедальней стороны,
Мы не все вернёмся из полета.
Воздушные рабочие войны…»
* * *
— Кэп! Твой девайс звонит! — крикнул высунувшийся из хижины Хайре, потрясая в воздухе планшетом. Можай вскочил и побежал к домику. За ним поднялись остальные. И когда они вошли в хижину, Хайре напряженно вглядывался в карту, загибая пальцы на обеих руках, а Можай задумчиво стоял у стола, на котором располагался его передатчик. Инфракрасные эхолокаторы, поставленные на мосту, засекли движение по ту сторону обрыва и сделали трехмерные снимки.
— Взгляните, — пригласил команду к столу капитан и нажал на панель проектора. Тот щелкнул и смоделировал зеленую сетку, которая приняла форму антропоморфного существа.
Вращающаяся модель снимка изображала слегка сутуловатого, уродливого и худого монстра с двумя руками и ногами. Голова его была покрыта неким подобием шлема, лицо же обезображено. Дистрофичные конечности, на которых красовались только жилистые мышцы, были защищены каким-то металлом вперемешку с лохмотьями. Казалось, что одежда его истлела, а сам он напоминал восставшего из ада скелета. Руки демона сжимали длинные дугообразные клинки, которые были перехвачены посередине.
Балу присвистнул:
— Ну вот, о чем я и говорил. Скелеты же. Что это за покемон, мать вашу?
Зеленоватый силуэт моргнул и погас. В ту же минуту раздался ликующий вопль Хайре. Все взглянули на него. Глаза медиума сияли, в руках была карта.
— Есть, — сообщил он. — Разгадал.
— Ну, не томи, - поторопила его Марли.
— Прошу, сюда.
Медиума окружили. Хайре спокойно начал:
— «ЧέНЧ β ТιШι».
Я долго думал, что это может означать. Первое, что я решил выяснить, значение этих слов. Произносится как «ченч в тиши». «Ченч» похоже на английское «change», что означает перемену. Тиши — похоже на русское «тишь», особенно подходит к предлогу «в». Перемена в тишине? Что бы это значило?
Балу расхохотался:
— Во дают. Перемена в тиши… Хорошо хоть не рука в… — тут он осекся, глянул на Эрраки и, покряхтев, замолчал. Хайре продолжил:
— На этом я остановился и решил, что нам нужно ждать перемен в тишине. Но что-то мне не давало покоя. Сочетание двух слов из разных языков — это какой-то дуализм. Затем я вгляделся в буквы и понял, что они так же взяты из разных алфавитов: греческого и русского…
- Ты знаешь греческий? – спросила Марли.
- Я лингвист. Поскольку, из греческих букв, данных нам, ничего не составить, я сделал вывод, что они лишние. Так вот, если, допустим, убрать греческие буквы, останутся только «ч-н-ч т-ш». И раз мы имеем дело с англо-русским дуализмом, я решил поискать аналоги. Это явно какой-то шифр.
Псионик сделал паузу.
— И тут меня осенило. Я заменил эти буквы по номерам в русском алфавите на буквы из английского алфавита. Получилось «wow tz». Что такое «tz» — я думаю, всем нам известно. А остального нам хватит, чтобы догадаться, с кем мы имеем дело…
Балу хлопнул себя ладонью по лбу:
— Как я мог забыть! Это же Blizzard!
— Как ты мог запомнить… - подколол его Можай.
Все остальные пораженно молчали.
— Вместо тепла — зелень стекла, вместо огня — дым, из сетки календаря выхвачен день... — задумчиво произнес Ран. Все посмотрели на него.
— Красное солнце сгорает дотла, день догорает с ним, на пылающий город падает тень…
— Ты о чем это? — спросила Марли.
— Да так, вспомнил песню одну. Там еще в припеве ждут перемен.
Можай расправил плечи:
— Вперед, на мост. Они должны быть где-то часа через два, судя по данным детектора. Встретим их с достоинством.
5. Русская рулетка
— О чём ты думаешь, малыш? — спросила Марли у Эрраки, когда группа готовилась занимать позиции. Пси-кинетик уже собирался надеть шлем, и вдруг прозвучал вопрос девушки. Руки мальчика остановились на полпути к голове, затем медленно опустились. Малыш присел рядом с Марли и заговорил:
— Знаешь, меня мучит один вопрос. Когда Хайре сказал о дуализме, а потом когда мы узнали, с кем будем сражаться, в голове возникла мысль. Мы четко разделены на два лагеря, и даже этот мир — он всем своим естеством кричит о том, что мы разные, мы должны драться друг против друга. Никаких компромиссов. Все мосты сожжены, и мы пришли сюда только для того, чтобы увидеть соперника и уничтожить его, испепелить. Но почему! Я каждый день заходил в игру — я уже начинаю забывать, что это игра — и беспощадно жарил врагов, четко осознавая, что это игровой момент, что это нужно делать, что в этом смысл игры. Почему сейчас, стоя тут, я чувствую, как мои колени дрожат? Хорошо дядькам — они, небось, и в армии были. Да, я выполню свой долг, без задней мысли, но вопрос-то никуда не денется. Камо грядеши, мы — лицо киберпанка, они — представители фэнтэзи. Всё просто.
Но посмотри, Марли. Когда-то я с удовольствием вчитывался в фантастику, и любимой темой у меня было подобное разделение на два лагеря, абсолютно несовместимых. Например, тот же «Джек-из-тени», Желязны, или же «Царица ветров и тьмы», Пола Андерсона. Техногенное против природного, металл против дерева, логика против магии и так далее. Финал всегда остается открытым, но… Короче, мы за добро или за зло?
Марли удивленно посмотрела на него. Потом медленно сказала:
— Я даже не думала, если честно. Но знаешь, малыш, мне кажется, добро у каждого из нас свое.
— Эй, ну что вы там копаетесь? — крикнул Можай. Эрраки надел шлем, и в ушах заговорила рация:
— План таков: Ран со своим псом будет прикрывать тыл и дорогу к возможному отступлению, сидя во-о-н за тем валуном сзади. Оттуда хорошо виден мост и поле боя. Хайре, ты стоишь справа от моста и делаешь свое медицинское дело, только не проворонь. Я и Балу будем находиться немного впереди, чтобы дать возможность вам, дорогие псионики, успеть привести себя в порядок и полную боеготовность. Вы понимаете, о чем я.
— Ты где такой тон приобрел, кэп, — зазвучал в рации добродушный голос Балу.
— Отставить. Я подполковник спецназа в оставке, если что.
— Вас понял, — отшутился здоровяк.
Можай взглянул на небо. Туман понемногу рассеивался, его белесые космы оставались только на мосту. Над мостом появилась слабая радуга.
— Поймите, ребята, — вздохнул Можай. — Мы должны действовать как единое целое. Пусть мы недолго знакомы, на этот бой нам нужно заручиться полной поддержкой и доверием со стороны соратников. Вы все классные, серьезно. — В голосе капитана скользнула стальная нотка. — Но если каждый из нас будет один, нам останется только сыграть в русскую рулетку.
— А это как? — поинтересовался Эрраки. Балу хохотнул:
— А это совсем по-русски, приятель. И вообще, кэп, не парься, мы все знаем свое дело. И нам не кажется. Ведь так, команда?
— Да! — откликнулся дружный хор.
— Надерем задницу этим покемонам?
— Да!
— Заставим их гадить волшебным поносом!
— Да!
— Тише…
— Да, мать вашу! — Балу был явно в хорошем настроении.
В металлической утробе Можая что-то запищало. Взглянув на панель стального рукава, Можай прокомментировал:
— А вот и наши друзья. По местам!
* * *
— Сколько их, — спросил Балу, когда команда заняла свои места.
— Четверо… Вроде, — в голосе Можая звучало недоумение.
— А когда будут? — Ран уже вглядывался в прицел со своего возвышения.
— Судя по данным локации, должны быть с минуты на минуту… Что-то не так. О, они уже совсем близко!
Команда застыла в ожидании появления противника, чтобы встретить его шквальным огнем. Кромка тумана едва заметно покачивалась, как жидкий азот. Все с напряжением вглядывались в этот занавес, словно хищники, застывшие перед последним прыжком к жертве.
Всё произошло как при замедленной съемке. Занавес разорвался посередине, из бреши вылетел огромный зеленый орк, закованный в броню. Быстро набирая скорость, титан приближался. Команда как завороженная смотрела за каждым шагом-прыжком монстра. Орк держал большой обоюдоострый топор наперевес. Могучее тело разрывало воздух в клочья, с каждым прыжком пролетая около двух с половиной метров. Вслед за берсерком из тумана осторожно вышел гном с мушкетом, а через секунду туман рассеялся и за белой шторой на том берегу стояли еще двое — высокие и худые, облаченные в изящные сияющие одежды. В руке одного был посох.
Первым опомнился Можай.
— Спокойно, ребят. Он мой.
Выскочив вперед, Можай добежал до полосы, где начинался мост, минуя кольцо расставленных дугой фог-ремуверов. Из его лазерного оружия выполз штатив. Воткнув треногу в землю, Можай направил трехствольное дуло в сторону атакующего броневика, прицелился и нажал на спуск. Строенный красный луч разрезал мост пополам и пришелся точно в предплечье беса. На месте выстрела образовалась зияющая дыра, но один из оставшихся на противоположной стороне взмахнул руками и края раны стянулись. Можай остервенело дал еще три залпа. Орк не сбавлял скорости, с каждым прыжком сокращая расстояние до цели.
С криком «Отходи!», Эрраки рванул вперед.
Краем глаза Можай уловил движение слева. Один из фог-ремуверов вспыхнул и над ним появился пятый противник — тот самый скелет с клинками, которого группа видела на снимке. Перепрыгнув через кольцо, скелет словно в землю провалился, оставив после себя черный дым.
— Валите лекаря! Это наше всё! — крикнул Можай, дав еще один залп по берсерку, который был в расстоянии пятнадцати метров от него. Эрраки сделал еще несколько прыжков к Можаю, поднял руку, и перед инженером выросла красная стена.
Пролетев оставшиеся десять метров в доли секунды, орк на всей скорости врезался в барьер и снес его вместе с Можаем. Металлический костюм капитана брызнул осколками, и безжизненное тело отнесло в сторону. Балу открыл огонь из своей шестистволки, и разрывные патроны разбили латы берсерка. Довершил дело Ран, точным выстрелом прострелив орку правый глаз.
За спиной Хайре выросла тень.
— Медик, сзади! — крикнул Ран и скомандовал:
— Воу, вперед.
Крашер, сидящий рядом, быстро понесся в сторону медиума.
Перед Марли вырос черный стич. Проскользнув в брешь, проломленную орком, он направился в сторону оставшихся двух противников.
Огромная пуля пробила барьер немного левее прохода, куда устремился стич, и красный заслон растаял. Перезарядив мушкет, гном попятился назад.
Тень, выросшая за спиной Хайре оказалась ничем иным, как только что давшим себя обнаружить скелетом. Резким движением зомби прыгнул к Хайре и с ошеломительной скоростью вонзил в него один из клинков. Хайре упал замертво. В этот момент на скелета прыгнул подоспевший Воу, и они свернулись в яростный клубок.
Прицел Рана прыгал в поисках цели — сталкер боялся попасть в своего.
Припав на одно колено, Балу укрылся за лежащим торсом поверженного орка и застрочил по недосягаемым врагам параллельно движению стича. Но кучность стрельбы была слишком велика и пули не попадали в цель.
— Воу, назад! — крикнул Эрраки, подбегающий к псу, который вцепился в зомби. Услышав сигнал, пес отпрыгнул, и Эрраки послал мощный испепеляющий импульс пирокинеза на место, где находился скелет. Столб огня взвился над ним, но когда пламя погасло, ни тела, ни оружия видно не было. Решив, что со скелетом покончено, Эрраки побежал на помощь Балу и Марли.
Над мостом появилась тень. Подняв голову, Балу перестал стрелять, и Марли пробежала мимо, устремившись вслед за стичом.
«Что за мать твою…» — подумал наёмник, когда синий дракон спикировал на мост перед Блэйдом, и поднял крыло, защищаясь от его плевков. Раздался хлопок копыт, на землю спрыгнуло существо с головой быка. Подняв короткую трость, таурен с силой опустил её на землю, и взрывная волна в форме кольца отошла от него, со свистом разорвав воздух, и отшвырнула стича вместе с подбежавшей Марли. Тело девушки взлетело как шапка одуванчика во время бури и упало за парапет моста в пропасть.
Балу, встретивший волну грудью, находился дальше, поэтому просто пролетел назад метров пять и упал рядом с ошарашенным пси-кинетиком.
— Эй, ты как? — спросил мальчик, помогаю здоровяку подняться.
— Живее всех живых, — сквозь зубы процедил наёмник.
Взгромоздившись на дракона, таурен поднялся в воздух и стал набирать высоту. Ран взял его на прицел.
«Запястья у птиц тоньше страниц…» - подумал сталкер и выстрелил. Заряд Гаусса прошил кожу дракона под крылом, и синяя тварь безжизненно упала в пропасть, в которую по другую сторону моста только что канула Марли.
Отведя прицел от глаз, Ран почувствовал чьё-то присутствие за спиной. Откатившись в сторону, сталкер выхватил вакидзаси. Но было уже поздно. Тенью скользнув к нему, скелет сделал три неуловимых глазу шага, и Ран опустился на колени, не веря в происходящее. Вытащив оба клинка из металлической спины поверженного снайпера, живой мертвец посмотрел вниз по склону, увидел мальчика на мосту, который помогал подняться здоровяку, и шагом двинулся к ним.
— Мать вашу! — крикнул Балу, поднявшись на ноги и глядя на неподвижно стоящих врагов по ту сторону моста. — Иди сюда, ты, колдун гребаный, я тебе покажу кузькину мать!
Одна из статуй сделала шаг вперед, словно принимая вызов, и набирая скорость, устремилась к Балу.
— Беги, пацан. Беги, я их задержу.
Эрраки стоял на месте.
— Беги, кому сказал! — яростно возопил Балу. Рация возмущенно затрещала.
Эрраки невольно отступил, делая шаг назад. Затем еще один.
И побежал наверх, к хижине.
6. Белый пепел
Уже наверху пси-кинетик остановился и посмотрел на мост. Балу бежал навстречу знахарю, над головой которого мерцал голубой овал. Сам он был в белом одеянии с капюшоном.
Расстояние между металлической махиной и снежным знахарем быстро уменьшалось. Эрраки увидел, как из воздуха за спиной Балу вынырнул живой мертвец, догоняющий наёмника. Преследователь был гораздо быстрее его, и, несмотря на мощные сервомоторы, толкающие металлический костюм здоровяка вперед с внушительной скоростью, худой, но с мускулистыми ногами, скелет несся непонятным образом чуть ли не в два раза быстрее Балу. Эрраки видел, как по ту сторону моста гном с мушкетом отправлял в закрытого металлом гиганта патрон за патроном, пытаясь сбить его, но тот уклонялся.
«Только бы успеть», — думал здоровяк. Его тонкий расчет был рассчитан на грубую силу, но при таком неравном соотношении сил это могло быть единственным шансом, который позволит малышу закончить начатое. Еще в середине пути Балу заметил, как за ним несется скелет, один из тех, которых он собирался гасить толпами. Да, всё шло явно не по сценарию. Наёмник прибавил ходу. Когда все три точки почти сошлись в одну, Балу сделал последний кульбит, уклоняясь от прыжка мертвеца, хлопнул себя по плечу, активируя кнопку, и прыгнул на лекаря.
* * *
— My God, It's a best movie I've ever seen! — вскричал Пол, когда экран расцвел оранжевым взрывом.
— «Мать вашу!» — возопил кто-то из администрации.
— Знай наших! — в такт ему вторил Георгий Кондратьев. Остальные были просто поражены увиденным, и только Борис Герцовский нервно теребил бородку: у его «подопечных» оставалось всё меньше и меньше шансов на победу. Может, он в чём-то ошибся, выбирая команду, или ошиблись его агенты, собирающие данные.
Да, это было красиво даже на экране. Да, корейцев осталось всего двое. Но активным остался только один мальчик, даже говорящего сверхпса беспощадно вырезал невидимый ассасин.
Взъерошив волосы, вице-президент Astrum Online налил себе воды из графина. Фильм получится воистину бесценным. Осталось убить второго зайца.
* * *
Эрраки сидел в хижине, прислонившись спиной к стене с оконцем, выходящим на поле боя. После самоликвидации Балу мальчик забежал в это ветхое здание и сел, едва дыша, пытаясь сконцентрироваться.
«Бедные ребята, где они сейчас?»
«Я остался один, что же делать?»
«Чёрт, Влад, возьми себя в руки».
«Влад?»
Окошко разлетелось вдребезги от метко пущенного снаряда. Гном-снайпер знал своё дело.
Сконцентрируйся. Всё в твоих руках.
Эрраки посмотрел на свои руки. В жестких черных с красными разводами перчатках они были похожи на руки демиурга, дъявола, киллера, — кого угодно, только не на руки четырнадцатилетнего паренька.
Кто ты сейчас, Эрраки?
Парень снял шлем и уставился в красный плексиглас глазниц. Прямо шлем Мефистофеля какого-то.
Сконцентрируйся. У тебя получится.
Эрраки вспомнил то, о чем предупреждал Танаки. Его слова эхом зазвучали в голове пси-кинетика:
«Обратного пути уже не будет… Будьте смелы. И особенно ты, брат».
Особенно ты, Эрраки. Твое добро должно победить.
Еще один снаряд впился в стену хижины и застрял между бревен. Эрраки выглянул в окно и тут же пригнулся — гном, стоящий внизу, мгновенно дал залп. Пуля просвистела над головой мальчика и прошла навылет сквозь выпуклую крышу. В образовавшемся проеме маячило голубое небо.
— И это всё? — усмехнулся Эрраки. Соединив пальцы рук, кинетик встал на колени и закрыл глаза. Иррациональность — вот, что придаст ему силы. Там, где бушуют цунами и песчаные бури, поможет только спокойствие. Imagine yourself.
Хижина разлетелась от взрыва, осыпав щепками всё вокруг. На том месте, где только что была стена, стоял сам Мефистофель. Глаза шлема «Volcano» светились красным недобрым огнем, руки его были направлены в сторону моста, пальцы перчаток — согнуты в напряжении. Сделав шаг по направлению к удивленному гному, который, несмотря на свое изумление, не потерял самообладание и уже наводил мушкет, Эрраки поднял руку, скомкал воздух и послал плотный болт в ответ.
От мощного удара в грудь коротышка опрокинулся на спину и ушел в песок головой. Подняться он уже не смог — пси-кинетик тут же испепелил его вместе с его мушкетом мощным импульсом.
Остался только один соперник. Так и не двинувшись с места с начала битвы, таинственная статуя терпеливо ждала, пока Эрраки неумолимо шел через мост, раскаляя воздух вокруг.
«Злой малец, жжешь…» — из ниоткуда всплыли слова добродушного здоровяка. Мысль о том, что кто-то пожертвовал собой ради него, придала Эрраки ненависти и жажды мести. Костюм начал превращать воздух вокруг в черный дым.
Статуя выглядела, как средневековый рыцарь в полном облачении, только на вид броня была легче, прочнее и изящнее. У ног паладина стоял крепкий моргенштерн искусной работы. Когда кинетик остановился на расстоянии около двадцати метров, рыцарь поднял моргенштерн, и булава на конце цепи вспыхнула золотым светом. Резко раскрутив ее над головой, паладин метнул шар в сторону пси-кинетика, но тот возвел сразу четыре барьера перед собой, и шар застрял где-то во втором.
Глядя сквозь стену, Эрраки интуитивно почувствовал, что паладин отошел немного назад. Собрав мощь сознания в кулак, кинетик дал парализующий импульс, центрируя его на то место, куда отошел рыцарь, и тут же создал инфернальный взрыв там, куда паладин отпрыгнул, защищаясь от паралича. Кинетик знал все шаги врага наперед.
Оббежав стену и уклонившись от белого шара, посланного паладином, Эрраки поднял температуру до предела. Короткими перебежками приближаясь к сопернику, кинетик не давал ему отойти, посылая короткий импульс всякий раз, как рыцарь делал шаг назад, и тем самым заставляя его тратить время на отражение атаки.
Последний шаг, и Эрраки схватил паладина за руки. Моргенштерн упал и задымился, плавясь от температуры, которой был окружен пси-кинетик. Когда расплавились стальные нарукавники, паладин обессилено опустился на колени.
Над мостом радуга приобрела насыщенный и яркий спектр. Блики горящих деревьев вокруг последних сражающихся мелькали тут и там — горел фиолетово-зеленый Ашенваль на этом берегу. Недалеко возвышалось огромное дерево — по-видимому, последний форпост лагеря по эту сторону моста.
По-прежнему повинуясь интуиции, Эрраки схватил паладина за капюшон и откинул его. На него смотрели голубые глаза человека. От неожиданности, пси-кинетик отпустил руки паладина, и его тело замертво упало на землю. Последний рыцарь оказался мужчиной с бородой, густыми бровями, орлиным носом и самыми обыкновенными губами. Эрраки снял шлем.
— Я убил человека? — отрешенно спросил сам себя мальчик. — Хорошо, что это игра…
Последние слова он произнес уже в боксе реабилитации, в Москве. Вокруг стояла вся его команда. На лицах погибших сияла откровенная радость. И когда отсоединили последние контактные проводки и вынули все катетеры, Балу подхватил Эрраки на руки и задорно крикнул:
— Вот он, наш герой!
0. Двенадцать цветов радуги
Церемония награждения была приурочена к выходу на экраны кинотеатров долгожданного фильма, от создателей «World of Warcraft» и «Time Zero».
Белый офис, а также зал для просмотра, был преображен в зал для награждений простыми действиями: дугообразный стол был убран, внесены же несколько столов другой формы и золотого цвета. Экран на стене показывал лучшие сцены из трехдневной эпопеи вне времени и вне пространства. Среди собравшихся в зале были как организаторы, так и участники, причем в полном составе. Двенадцать бойцов оказались в жизни вполне заурядными людьми, изменилось отношение только к Владу Спасёнову — тому самому четырнадцатилетнему герою, который заслужил главный приз.
Волосы его были пепельного цвета, седые, как туман, — финальная битва оставила свой след. Влад держал в руках Кубок Победителя, выполненный целиком из белого золота, на котором янтарем были изображены образы всей команды победителей. Кубок был в форме яблоневого дерева, двенадцать яблок которого были сделаны из драгоценных камней всех цветов радуги.
— Седина в бороду лучше, чем бес в ребро, — весело подмигнул Александр Владу, когда тот читал надпись на русском языке, которая разрезала ствол золотого дерева слева направо. Александр недовольно косился на корейцев, которые довольствовались серебряным кубком.
— Спасибо вам, друзья мои. Я не знаю, как выразить вам мою благодарность, и особенно тебе, молодой воин. Благодаря вам, мы можем гордо сказать: «Отечественный киберпанк — лучший в мире!»
— И значит, слава интронавтам!
Так закончил своё поздравление Борис Герцовский.
