Давным-давно, в незапамятное по ТОшным меркам уже время, жили-были мелкие кланы. И жили они в тепле да в уюте, конечно, грабили их периодически, грузовиков им опрокидывали, обижали всячески, но не постоянно, скорее редко. И стояли на карте города только админовские, не было частного жилого фонда, все были в равных условиях, и эти самые мелкие кланы смотрели на топов и облизывались, мечтая когда-нибудь стать такими же сильными и уважаемыми. Тиха и размеренна были их жизнь, периодически воевали они друг с другом, да мирились снова, ибо не было средств на войну масштабную. А масштабная война шла между людьми с крыльями черно-красными и другими людьми, с глазами зелеными, большая война, великая… И с каждой стороны воины крепкие, и мечи добротные в руках у них были, и бились не на жизнь, а на смерть. Смотрели на это кланы малые да диву давались, сколько средств было вложено в эту войну, не имеющую ни конца, ни края.

День шел за днем, каждый похожий на предыдущий, и ничто не предвещало беды. И вдруг – как снег на голову, аки айсберг на экваторе иль папуас в Антарктиде, появился из земли прямо город, но не админовский, как старые, привычные, доморощенные, а частный. Собрали добры молодцы серебра сундук, помолились Великому, да и получили, что просили в молитве, только сундук исчез. Долго сетовали остальные, другие все, кому города-то не досталось, мол, перекос пошел, дисбаланс, дескать, образуется, плохо всем будет. Но Великий этим городом, с названием великим, для трех религий священным, показал всем остальным, что серебряные монеты чудотворные все могут.

А война большая тем временем шла своим чередом… Уходили одни, на их место становились другие, и сталь булатная для мечей не единожды или дважды, а четырежды уже закалку проходила, и доспехи трижды проверяли, чтоб молодцы в них-то получше двигаться могли, не скованно себя чувствовали. И дрались добры молодцы не на жизнь, а на смерть, равный был бой, никто не победить, ни сдаться не мог. И кланы мелкие, глядя на город рукотворный, облизывались еще более, там-то соблазнов поболее было, да не ждали их там с их недвигой, копатели там нужны были, свои бы заводы ресами загрузить.

Воины великой войны тоже на город-то глядели, и первыми черно-красные крылья и не вынесли давящего пресса современности, и опустошили они сундуки свои серебряные, и воздвигли город – оплот всего темного и возгордились. И вмиг расклад сил поменялся, зеленоглазые-то города не имели, а в админовских одни правила для всех были, глаза у тебя зеленые, или крылья черные, админам разницы никакой. Грустные стали тогда зеленоглазые, думу тяжкую думать начали. А крылатые, даже без помощи друзей своих закадычных, во врагах всего народу честного числящихся, взяли да и объявили войну мелким кланам, коих не трогали до того без нужды. Раньше-то зеленоглазые их войско сдерживали, а теперече и управы на них не найти было. И взгрустнули уже и мелкие кланы, рушилось все у них, почва из-под ног уходила, заводы да лаборатории простаивали, коробейники ресурсы носить не могли и купцы копеечку на жизнь зарабатывать. А конкурировать с крылатыми бойцами они не могли, слишком уж те силы молодецкой набрались, дюже хорошие мечи да кольчуги сделали себе.

Но и зеленоглазые не стали отчаиваться, а свои сундуки открыли, монет серебряных достали, и отстроили город чудесный, древний град, и перебрались в него, крылатых бойцов с друзьями закадычными озадачив по-взрослому. И кланы мелкие, спасаясь от гнева крылатого, ушли к зеленоглазым, туда, где достать их не могли, где спокойствие для них царило да развиваться можно было. Объединились они в коалицию города, ставшего родным, и стали жить-поживать да добра наживать. Старую недвигу продали, новую отстроили и успокоились. Война с зеленоглазыми оторвала крылатых от помыслов их черных против кланов мелких.

И все бы ничего, шло бы все своим чередом, не явись купцы заморские, торговлей промышлявшие да слово новоявленное в обиход внесшие, демпинг именуемое. У купцов-то сундуки поболее были, войной не истощенные, да и союзники у них не последнее место ранее в городах админовских в управлении занимали, поди, опыту не занимать, как и хватки градоуправской. И воздвигли купцы новый град частный, красивый такой, на запад ориентированный, к океану повернутый, и назвали они в честь земли древней, под этим самым океаном, как гласила легенда, и погребенной.

И воевали бы дальше зеленоглазые с крылатыми, да сундуки их враз монетами наполняться перестали, купцы всю торговлю перебили, весь честной народ ценами малыми заманили, всех копателей собрали вокруг себя, а сами лишь барыши подсчитывали. Расстроились бойцы великие, собрались на поле брани, да вместо сечи ратной думу думать тяжкую стали. Мечи да доспехи-то износ имеют, а новые вскоре и делать не из чего будет, все купцы узурпировали, демпингом задавили, и вообще в обиход новых слов понанавводили, заморских, с наукой диковинной, экономикой нареченной, связанных. Долго совещались, спорили, чуть не подрались снова, да здравый смысл восторжествовал, головы-то у всех, поди, не макитрой набитые. И решили бойцы, войнами наученные, показать купцам заморским, что негоже барыши копить, пока другие на поле брани в крови по колено в крови мечом себе путь прокладывают. Создали они дружину молодецкую, подтянули еще и тех, первых, которые все памятники религиозные у себя собрали, и напали дружно на купцов-то, мол, делиться надо, как атаман Вовка Ленин говорил, мол, негоже на одну руку играть все время.

Бой-то недолгий был, купцов в городе заперли да в свет не выпускали, около ворот городских воевали. Народу честному торговать вновь можно стало, чем все и пользовались, благодаря зеленоглазых да крылатых, которые с тех пор и разногласий не находили, причину войны давней и вспомнить уже не мог никто, разве что старики самые, да и те не слишком-то и разговорчивы были, молвя: «кто старое помянет, тому и глаз вон». Гордо так купцы сопротивлялись, в одиночестве удар выстояли, но опыта поднабрались. И уважения к ним прибавилось, в делах непотребных войско их замечено не было, хоть и малое по числу, да гордое было, нападать не нападало, но и своего не отдало. Поднаторело войско купеческое на поле ратном, мечи с доспехами себе достойные изготовили, да и быть бы войне конец. Зеленоглазые с союзниками новыми крылатыми, так и заявили, мол, война окончена, всем спасибо. Дело у них появилось новое, нужное, войско в другом месте понадобилось.

А дело-то просто, как манная каша утром, еще одни купцы, на этот раз не просто заморские, а из тридесятого государства, объявились, и свой град воздвигли, чудной такой, памятуя о грибах с поражающими факторами, под землю его затолкали целиком, в детстве по ящику «Кин-дза-за» насмотрелись, по всему видать. И, не будучи научены, путь первых купцов взяли, в экономике народ честной просвещать.

Не понравилось такое явление зеленоглазым с союзниками их крылатыми, и пошли они войной на купцов этих, чтоб силы молодецкой попробовали, да от глупостей отказались. Трех градов союз, конечно, развалился, задачу-то свою выполнил, первых купцов на путь истинный наставили, и дух вон из союза. И перешли наши герои в наступление, требуя справедливости всяческой, землю крестьянам, воду матросам, а прибыль – поровну. И все бы ничего, шла бы война своим чередом, да в спину им ударили…

Купцы-то заморские, первые, окрепли, посмотрели на спины противников бывших, да и выстрелили стрелами да копья бросили, и попали зеленоглазые с крылатыми меж молотом и наковальней, зажали их два города, не ждали они удара в спину после мира. С миром-то и союз распался, вдвоем они остались, а купцы-то не растерялись, между собой объединились, идеалы и честь отбросили, иных кланов насозывали, некоторые даже войну меж собой прекратили, так купцы горы золотые сулили. И пошли дружины купеческие жечь города воинов наших, убивать жителей мирных, глумиться над ними да в рабство угонять.

Кланы мелкие, о которых-то речь и ведется, у зеленоглазых в городе уже отстроились, дома да мастерские перенести – дело хлопотное и не скорое, да и в союзе они с городом, который приютил из в часы лихие, когда угроза страшная висела над ними. А купцам-то нашим и дела до этого нет, знай себе, издеваются над малыми, за что ранее крылатых чернили, да сами зарекались, вот роли-то и поменялись. А союзники их новые и вовсе за копейку ребенка зарежут да старика покалечат, грабят всех, кто проходит, никого не щадят, всех без разбору карают.

Малым кланам-то в игры большие политические не с руки влазить было, есть место под Солнцем да купола кусок над головой – и радость, развивайся себе, горевать не о чем. И не было разницы им до того, что купцы заморские из белых белоснежных вдруг как в грязь упали, чернее смоли стали, да пришла беда, коей не ждали, лихо подкралось, как всегда неожиданно.

* * *

Несколько резюмируя вышесказанное, хочется сказать лишь одно, за что боролись – на то и напоролись. И «нет светлых, нет темных, все зеленые»(с). Напав на Вавилон, начав грабить мирных жителей и воевать с малыми кланами, так называемые «светлые» сделали еще хуже, чем в свое время Крылья – те хотя бы не скрывали намерений, Chiko [13] просто взял и официально объявил, что «кто не платит – медленно умирает». Наши просветлевшие же не просто занимаются ущемлением малышей, а делают это вопреки своей идеологии, из личных обид на сталков объединяются с мародерами и грабителями, и совместно прессуют заведомо слабейших, причем так, как Чико [13] в свое время и не снилось…

«Был бесцветным.
Был безупречно чистым,
Был прозрачным.
Стал абсолютно белым
Видно кто-то решил, что зима,
И покрыл меня мелом
Был бы белым
Но все же был бы чистым,
Пусть холодным,
Но все же с ясным взором
Но кто-то решил, что война,
И покрыл меня черным…»
(с)Наутилус Помпилиус, «Шар цвета хаки»

© AlexSniper [?]

Загрузка комментариев...

Комментарии

   

Добавление комментария   Ник Зарегистрируйтесь для удобства. Или Зайдите в систему. Текст: HTML запрещен Вставить смайлы Как использовать коды Пишите грамотно. Не ругайтесь. Введите проверочный код с картинки