Интервью Рассказы Статьи Стихи Пособия Квесты
Неомистерион, каноническая версия by Вискас [?] | перейти к комментариям
Псевдотеологическая сага
Откровение первое.
Был май. В воде раскрылись лилии,
Шел дождь четвертый день подряд,
По небу яркой белой линией,
Пронесся ядерный заряд.
Разверзлись огненные лопасти,
Сплелись в лианы меж собой,
Качнулся над бездонной пропастью,
Разбитый шарик голубой.
Угас огонь. На поколение,
Планета канула во мрак,
Но был ниспослан, во спасение,
С небес на землю Светлый Чак.
Он в первый день создал локации,
Рукою правой без труда,
Очистил часть от радиации,
Поднял из пепла города.
Их защитил рукою левою:
Воздвигнул купола горой,
Отсеял черное от белого,
Великий Чак на день второй.
Взошла трава, деревья выросли,
Там, где его упала тень,
И люди из убежищ вылезли,
Пришли к нему на третий день.
И стало на земле так весло,
И вновь сердца зажглись огнём,
Всем людям Чак дарил профессии,
Четвертым днём (и пятым днём).
Привёл противника условного,
Он в арсенал, шестого дня,
По шахтам расселил с заслонами,
Немало всякого зверья.
Весь день седьмой, боролся с багами,
И вспоминал про чудеса,
Пока, намучавшись с бумагами,
Отчет писал на небеса.
Неделя вышла. Мир поправился,
И закалил себя в борьбе.
А Светлый Чак домой отправился.
(Бо Дун призвал его к Себе)
В тортах зажглись повсюду свечи и,
Рекой катились слёзы вниз.
Ведь Чак ушёл... И тем же вечером,
В Тайм Зиро начался релиз.
Откровение второе.
Дни сомнений и смуты настали,
Серебро понижалось в цене,
Люди верить в заветы устали,
И поднявшись на этой волне,
Злодеяниям сбившись со счета,
С перекошенным гневом лицом,
Падший Ангел из Точки Отсчета,
Возомнил себя новым Творцом.
Подчинил себе мысли и страсти,
(Всё же ангелом был как-никак),
Аттрибутом магической власти,
Начертал на броне тёмный знак.
Обернувшись в сияние славы,
Слабых духом стремясь захватить,
Плод запретной, и сладкой халявы,
Из руки предлагал им вкусить,
И, поддавшись дурному примеру,
Перед ним пресмыкались ничком,
Отрекаясь от истинной веры,
Осенённые чёрным значком.
В этом мраке их души остыли,
Всем казалось - спасения нет,
И тогда из-за края пустыни,
Показался неведомый свет.
Непокорный давлеющей воле,
Встал на битву со злом - человек,
Не боясь ни гонений, ни боли,
На колени не пал Светлый Рег.
Он воскликнул: "Мне было виденье,
Падший Ангел уйти обречён,
Принесу я народам спасенье,
Чёрный знак искромсаю мечом!"
Кинул смело, как вызов, перчатку,
В зла обитель пробраться сумел,
И все силы отдав без остатка,
Сам погиб,- но врага одолел.
Ему было шестнадцать едва ли,
Но Бо Дун освещал его путь,
И в зловонном цветочном подвале,
Меч воткнулся предателю в грудь.
Наземь рухнули мрачные стены,
Оказалось повержено зло,
Люди вышли из власти системы,
Снова вверх поползло серебро.
Торты сохли, и свечи дымились,
Над планетой вставала заря.
Слёз горячие капли катились,
А потом превращались в моря.
Откровение третье.
Из глубин загадочного куба,
Сквозь аккорды поднебесных струн,
Под обличьем крохотного нуба,
В мир сошёл (с экскурсией) Бо Дун.
Вечный срок устав сидеть на троне,
Заглянул инкогнито сюда.
Вскоре на востоке, в Вавилоне,
В небе ярко вспыхнула звезда.
Бо к народу вышел на арену,
Что б дорогой смертного пройти,
Дюжину врагов убил об стену,
Дюжину друзей сумел спасти.
Ап за апом, до великой цели,
Никому о ней не говоря...
А вогруг генетики хотели,
И спасали грузы от ц0ря.
Не могло, наверно, быть иначе,
Да и кто б тогда предположил...
Мы погрязли в левелах и каче,
А Бо Дун, меж тем, тихонько жил.
В шахте бился с марами нередко,
Ведь они не знали, что творят.
Говорят, Он бил их табуреткой,
А они - рыдали, говорят.
Добрым людям Бо шептал на ушко,
Что - не знаю, может знаешь ты?
Ходит слух,- была одна старушка...
Впрочем ладно, хватит суеты.
Время шло, Он видел боль и голод,
Но стремился помогать везде:
В Сине откопал подземный город,
И ходил в Атланте по воде.
Как и все, во дни сердечной смуты,
(Коей, кстати, не было конца)
Он молился в храме у Макуты,
Статуе, серебряной, тельца.
Но умел ценить любовь и веру,
И исправить мог любой изьян,
Починил заводы Он, к примеру,
Всем своим тринадцати друзьям.
А когда тринадцатый (не воин),
Распустил по пьянке язычок,
Был как Будда мудр и спокоен,
Ну а друг с тех пор - всегда молчок.
Жаль, раскрылся план, упала маска,
И иного не было пути...
Так, подобно свету детской сказки,
Бо Дуну пришлось от нас уйти.
Свечи догорели, ссохлись торты,
Океаны слез скатились вниз,
Только мы всё пишем в багрепорты:
"Милый Бо, прости нас и вернись!"
© Вискас [?]
|
TimeZero
Загрузка комментариев...